Гнет - [21]
Зина в полном отчаяньи приплелась на кухню, где мама и Сергей Александрович пили чай с вафельным тортом. - Маам, - в тысячный раз заныла она, - ну когда ты наконец меня выпустишь? Елена Романовна вздохнула и приготовилась было заново начать свои нотации, но физрук ее остановил. - Лена, а может действительно пора уже? - спросил он и подмигнул Зинке как заправский заговорщик, - ты ее так до старости дома продержишь. - Не знаю, - Елена Романовна поморщилась, - боюсь я ее отпускать, вдруг опять что-то случится? - Слушай, ну что такого может произойти? - физрук доверительно взял ее за руку, - Все учителя в курсе, опять же я рядом. Все будет хорошо, никто ее в обиду не даст. Ты ее скоро месяц дома держишь, даже воздухом она не дышит, зеленая вся. Ну нельзя так. Вот ты нервничаешь, что она сама с собой разговаривает - с кем ей разговаривать, когда ты домой только поздно вечером возвращаешься? В школе с ребятами она быстрее от этих глупостей отвыкнет. - Все равно я сомневаюсь, - протянула мама. - Ну пожалуйста, - взмолилась Зинка, - я же тут скоро плесенью покроюсь! Елена Романовна посмотрела на дочь, затем на Сергея и безнадежно махнула рукой: - Хорошо. Вижу, вы совсем спелись. - Уррра! - завопила Зинка и стала исполнять победный танец с розовым слоном. - А ты говоришь больная, - усмехнулся физрук, - Вон как скачет, егоза. Дочь тем временем ускакала в другую комнату, откуда слышался ее топот и победные завывания. - Ты хоть расписание на завтра знаешь? - крикнула ей вдогонку мать. - Знаю, - ответила Зинка, - и уже собираюсь! - Слышно было, как со стеллажа глухо падают на пол книжки. Елена Романовна недоуменно пожала плечами. - В первый раз вижу такой ажиотаж по поводу школы!
Несмотря на ярый протест и явную весну на улице, мама Зинку закутала по самые уши, провожая в школу. Но даже кусачий шарф не мог ей испортить настроение - довольная, как гусеница в капусте, она бодренько трусила по направлению к обители знаний. По правде сказать, на радостях она вышла из дому слишком рано, и ушла бы еще раньше, если бы мама ее не придержала сейчас она шла всего-то на какой-то час раньше. Впрочем, ее это нисколько не волновало - по дороге все равно надо было кое-что проверить. Всю прошлую ночь Зинка усиленно тренировалась в молчаливом общении и достигла, на их общий взгляд немалых успехов. Кроме того, она наконец узнала, как зовут ее странную гостью - Кей. Но Зинка уже навострилась называть ее просто Катей, хотя той это и не слишком нравилось. А еще... Еще она ее кое-чему научила. Когда Зинка снова начала бояться, что одноклассники ее не слишком-то хорошо встретят. Для самообороны, так сказать. Это было так странно, похоже на эти дурацкие сериалы про паранормальные явления, но оказалось вполне реальным, хотя опыты удавались ученице не сразу. Уроков было два - управление неживыми объектами и внушение живым. Хитро прищурившись, Зинка подмигнула неоновой витрине магазина, и та послушно потухла. Работает, засмеялась она. А ведь вчера ночью сколько раз Катька порывалась все бросить, потому что до Зины никак не доходило, что именно надо делать. Она вошла в школу, сняла пальто и сапоги и задержалась у огромного, во всю стену зеркала - пригладить свои вихры. Было тихо и безлюдно, даже уборщица тетя Маша, которая обычно сидит в углу на стуле и следит за поведением учеников, куда-то ушла. В пустынном холле стояла одна лишь Зина и смотрела на свое отражение. - Давай попробуем один опыт, - предложила Кей. - Какой? - Вдруг удастся связаться с моими? У тебя вчера неплохо удавалось внушение. - А кому внушать? - удивилась Зинка. - Зеркалу. - Да оно же неживое! - То, что ты видишь, не всегда соответствует действительности. Точно так же, как обычные и скучные вещи могут оказаться совсем не тем, к чему ты привыкла. - То есть? - не поняла Зина. - Само зеркало неживое, но оно - что-то вроде ворот или передатчика. Если ты внушишь кое-что ему, оно передаст тому кому надо. - А как это делать? - Для начала, внуши себе что зеркало живое. Можешь? - Допустим. - Теперь встань прямо, лицо сантиметрах в двадцати от поверхности, и смотри прямо себе в глаза. Зинка установила себя в необходимую позицию. - Готова. - Смотри в самую глубь своих зрачков, не моргая, а я передам тебе изображение одного человека. Вот как только ты его ясно и четко увидишь, скажи ему, кто ты и где живешь, всеми силами зови сюда. Зинка уставилась в зеркало и расслабила глаза. Не моргая, она глядела в собственное отражение, пока изображение не начало расплываться. Оно дергалось и таяло, как теплый пластилин, а потом начало светлеть. - Ну что, видишь? - нетерпеливо спросила Кей, - только не отрывайся. - Ничего пока не вижу, - глаза уже болели, - все белое. - Белое? Это хорошо. Сейчас я еще постараюсь. В мутном белом пятне вдруг появились две голубоватые точки. Они становились все больше, приобретали фиолетовый оттенок и наконец превратились в пару четких, красивых глаз. - Что видишь? - Глаза, - ответила Зина. - Какие? - Фиолетовые. - Замечательно, давай. Еще совсем чуть-чуть осталось. Белизна вокруг глаз стала неоднородной, где-то светлее, где-то темнее, все четче и четче вырисовывалось лицо, волосы. - Есть, - пискнула Зинка, - четче не будет. И еще я устала. - Давай, внушай же! Она напряглась как смогла и стала звать этого белого к себе. - Еще! - подбадривала ее Катька изнутри, - ну постарайся же! Зинка напряглась так, что казалось, виски не выдержат боли. И позвала еще раз. - Скажи ему, кто ты и откуда! - Катька уже шептала от волнения. Но Зина не успела. Все как-то мгновенно пропало - испарилась картинка, только боль в висках еще напоминала о себе. - Что случилось? - она тряхнула головой и осмотрелась. - Не успели, - всхлипнула Кей. Огромное зеркало треснуло - точка, в которую смотрела Зина, стала сердцевиной зеркальной паутины. - Мама, что я наделала, - ужаснулась внушительница. - Спокойно, не дрейфь. Конечно, с места преступления линять не полагается, но выхода нет. Нас никто не видел, так что натягивай пальто и пошли отсюда. Свежий воздух не помешает, - скомандовала Кей. - Быстрее, - поторапливала она, когда Зинка спускалась по ступенькам, сорок минут до урока, сейчас обязательно какой-нибудь глупый отличник заявится! - А куда мы? - Какая разница? Дойдем до угла, съедим бублик, и вернемся обратно как раз вовремя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Раздражение группы нейронов, названных «Узлом К», приводит к тому, что силы организма удесятеряются. Но почему же препараты, снимающие раздражение с «Узла К», не действуют на буйнопомешанных? Сотрудники исследовательской лаборатории не могут дать на этот вопрос никакого ответа, и только у Виктора Николаевича есть интересная гипотеза.
Большой Совет планеты Артума обсуждает вопрос об экспедиции на Землю. С одной стороны, на ней имеются явные признаки цивилизации, а с другой — по таким признакам нельзя судить о степени развития общества. Чтобы установить истину, на Землю решили послать двух разведчиков-детективов.
С батискафом случилась авария, и он упал на дно океана. Внутри аппарата находится один человек — Володя Уральцев. У него есть всё: электричество, пища, воздух — нет только связи. И в ожидании спасения он боится одного: что сойдет с ума раньше, чем его найдут спасатели.
На неисследованной планете происходит контакт разведчики с Земли с разумными обитателями планеты, чья концепция жизни является совершенно отличной от земной.
Биолог, медик, поэт из XIX столетия, предсказавший синтез клетки и восстановление личности, попал в XXI век. Его тело воссоздали по клеткам организма, а структуру мозга, т. е. основную специфику личности — по его делам, трудам, списку проведённых опытов и сделанным из них выводам.