Глупый человек - [10]

Мирджан-ханум попросила у отца своего много денег, и отправились они с Кючук-Мурадом странствовать по свету, чтобы вылечить ему глаза. Пришли они раз к какому-то источнику, сели возле него. Мирджан-ханум увидала, как одна лягушка упала на спину, подошла да перевернула ее обратно на живот.

Лягушка говорит: «Ну, коли ты мне добро сделала, и я тебе добром отплачу. Знай: вода этого источника целебна для глаз, ею можно слепых лечить».

Обрадовалась Мирджан-ханум и говорит: «Со мной человек слепой, что мне сделать, чтобы исцелить его?»

Лягушка говорит: «Слепи глаза из речной грязи да и вставь их ему вместо глаз, потом окропи этой Водой бессмертия, и по Божьему велению они исцелятся».

Сделала Мирджан-ханум как было сказано, и Кючук-Мурад исцелился.

Говорит он тогда Мирджан-ханум: «Ступай к своему отцу, а у меня есть одно заветное желание, должен я его во что бы то ни стало исполнить. После этого мы с тобой обвенчаемся».

Пошел Кючук-Мурад к своей матери и увидел, что они с дэвом поженились и нарожали детей, которые сидят вокруг печи: кто голосит, кто хлеба просит, и все как один покрыты шерстью. Достал он свой меч и перебил их всех, а сам пустился в обратный путь, к своей Мирджан-ханум. По дороге встречает он нищего с двумя львятами. Спрашивает, кто он такой. Тот отвечает, что он — некогда богатый купец, который все добро истратил, чтобы исцелить Кючук-Мурада, да не вышло, вот он и обнищал. А львята признали Кючук-Мурада и давай лизать его на радостях.

«Пойдем со мной, — сказал Кючук-Мурад, — все, что ты на меня истратил, верну тебе сторицей». Привел его к царю, тот дал ему денег, и стал купец богат как прежде.

А Кючук-Мурад обвенчался с Мирджан-ханум, и закатили они пир на весь мир, семь дней да семь ночей играли свадьбу.

— Сколько дней, сколько ночей? — переспросил я механически.

Я давно уже слушал только краем уха, все больше и больше злясь на то, что в самый судьбоносный момент своей жизни так вот попусту убиваю время.

— Семь дней, семь ночей.

— Почему это Кючук-Мурад не узнал купца, ведь с ним были его львята? — задумчиво спросила девушка.

— Идиотская сказка, — сказал я, — вот почему.

— Чего это она идиотская? — вскинулся кудрявый.

— Ну, идиотская — и все тут. Во-первых, Кючук-Мурад дурень. Мать его раз за разом на смерть посылает, а он все никак этого в толк не возьмет. Потом она спрашивает его: «Что тебя одолеет?», и уже кажется, что он решил обхитрить ее, но тут он сам поминает дугову тетиву (я так понимаю, что это тетива от лука?) и в итоге лишается зрения. Не говоря уже о сплошной путанице в мелочах.

— Например?

— Например, силач Глнк, от одного голоса которого все кругом должны были оглохнуть, так и не появляется.

Кудрявый в замешательстве запнулся.

— А почему купец не продал своих львят, раз уж он так обнищал? — подхватила Тагуи.

— Сяк?.. Так ведь единственный смысл этой сказки, наверное, в том, что торговец ни с того ни с сего вдруг кому-то помогает, к тому же совершенно бескорыстно. Ну, разве что еще история невезучего мужчины, бедного царя, о котором мы с самого начала забыли, ведь его двадцать первая жена тоже оказалась негодной и вышла замуж за дэва…

— А вы знаете, что означает Кючук?

Кудрявый собрался было уже сам ответить.

— Нет-нет, погодите, — остановила его девушка, — пусть он скажет.

— Не знаю, — ответил я. — А ты-то сама знаешь?

— Нет, но это ведь имя главного героя, и, может, если бы вы знали его значение, то не считали бы сказку идиотской?

Хотел было я возразить и на это, но почувствовал, что они вот-вот объединятся против меня. Пока я размышлял, как бы им ответить, в разных концах пещеры начали вставать люди, часть из них зашла в зал со статуями, остальные вообще вышли наружу. Я прошел за первыми несколько шагов и увидел, как вход в пещеру на мгновение отворился, а потом снова замкнулся. Когда я обернулся, кудрявый держал девушку за руку.

— Я такой же беданюха, как и ты, — уловил я его последнюю фразу.

— А что это — беданюха? — спросила Тагуи.

Я схватил кудрявого за руку и процедил сквозь зубы:

— Пусти ее.

Чуть было не закатил ему оплеуху, после которой наверняка началась бы потасовка. Он выглядел покрепче меня, но испугало меня не то, что могу оказаться побитым, просто у меня никогда не возникало желания кого-то ударить. Драка — не решение проблемы, это жестокость, унижение… Правильнее — убить, как это делают в сказках. При этой мысли в зале сверкнула молния: свет проникал неизвестно откуда, а следовавшие один за другим раскаты грома сотрясали стены. Ах, вот оно какое, это предупреждение свыше, подумал я с неожиданным чувством легкости — вот он каков, грозный гнев Божий… Потом я заметил, что мои собеседники ошарашены не меньше моего: судя по выражениям их лиц, они тоже восприняли это знамение как кару за свои мысли.

Мело убрал руку. Хуже всего было то, что на самом деле он и не хватал девушку, каким-то странным образом мне это просто показалось оттуда, где я стоял.

— Не место тут, не то я бы этого так не оставил, — пригрозил он.

— Да что это с вами? — упрекнула меня Тагуи с неожиданной нежностью в голосе.

— Все мы добирались сюда за самым заветным… — продолжил кудрявый напористым тоном, но вдруг резко оборвал сам себя. — Вы вдвоем пришли или тут повстречались?