Глупость или измена? Расследование гибели СССР - [231]

.

После пресс - конференции, прежде чем вылететь в Москву, по русскому обычаю, видимо, было решено присесть перед дорогой и выпить, как говорится, на посошок. Опохмелившись, Б.Н. Ельцин с большим трудом встал из - за стола, сделал несколько шагов и, если верить его недругам (да простят мне поклонники нашей «демократии» эту подробность), рухнув на ковёр, «обблевался» [3790].

Так была поставлена последняя точка в беловежском сговоре.

От Минска до Москвы около часа пути. За это время Борис Николаевич не успел придти в себя. Поэтому, как потом рассказывали злые языки, «по прибытии в Москву» его «пришлось выносить из самолёта» [3791].

«Возвращаясь самолётом в Москву в этот декабрьский вечер 1991 года, - пишет Е.Т. Гайдар, - я всё время думал: а мог ли Горбачёв в ответ на подписанное соглашение попытаться применить силу и таким образом сохранить Советский Союз? Разумеется, окончательный ответ так и останется неизвестным. И всё - таки, мне кажется, в то время такая попытка была бы абсолютно безнадёжной» [3792].

Эти невольно вырвавшиеся слова свидетельствуют: возвращаясь в Москву, Е.Т. Гайдар не исключал того, что из аэропорта их могут отвести в Лефортово или в Матросскую тишину.

Сразу же после «беловежского сговора» А.Н. Яковлев дал интервью, в котором заявил: «...за распадом Союза начнётся распад РСФСР. Он неизбежен, и по той же самой схеме. Он уже начался. И никакая сила тут не поможет, ибо сила - это кровь» [3793].

Александр Николаевич явно поторопился с прогнозом, выдав желаемое за действительное. По всей видимости, тот самый сценарий, который в 1988 г. обнародовал М.Я. Гефтер, а в 1990 г. положил в основу своей избирательной программы Б.Н. Ельцин, сценарий расчленения России, продолжал существовать и в 1991 г. Однако, к счастью, не осуществился.

10–12 декабря в полном противоречии с Конституцией СССР и союзным законодательством Верховные Советы Белоруссии, России и Украины не только денонсировали Союзный договор 1922 г., но и ратифицировали беловежское соглашение.

21 декабря 1991 г. в Алма - Ате встретились главы 11 советских республик (не были представлены Грузия и три прибалтийские республики) и приняли два решения: о ликвидации СССР и образовании СНГ [3794].

Как совершенно справедливо пишет Н.И. Рыжков, узнав о беловежском соглашении, М.С. Горбачёв как президент СССР обязан был немедленно поставить об этом в известность Верховный Совет СССР, ООН, Совет безопасности [3795]. Однако ничего подобного союзный президент не сделал.

Поскольку беловежское соглашение и всё, что последовало за ним, имело противозаконный, антиконституционный характер, М.С. Горбачёв как президент, как гарант конституции и законности был обязан сразу же после того, как ему стало известно о беловежском сговоре, не только опротестовать подписанный главами трёх республик документ, и потребовать от Генеральной прокуратуры, чтобы она возбудила против них уголовное дело.

Он был обязан опротестовать ратификацию беловежского соглашения республиканскими парламентами, выступить с инициативой созыва чрезвычайной сессии Верховного Совета СССР и вынести на её обсуждение этот вопрос.

Обязан, даже понимая, что всё это может остаться на бумаге.

А поскольку М.С. Горбачёв не сделал этого, то нарушил не только данную им присягу, в которой прямо говорилось о соблюдении и защите конституции, но и саму конституцию.

Поэтому его поведение следует квалифицировать или как соучастие, или как преступное бездействие, повлекшее за собою расчленение государства со всеми вытекающими из этого последствиями.

Почему же он поступил именно так?

Это стало понятно 24 декабря. В этот день в печати появилось последнее интервью М.С. Горбачёва в качестве президента СССР. И что же сокровенное мы узнали их него? «Главное дело моей жизни, - заявил он, - сбылось» [3796].

Поразительно. Уходя с политической сцены, лидер советской державы публично назвал её уничтожение «главным делом» своей жизни.

В тот же день М.С. Горбачёва (почему - то в сопровождении А.Н. Яковлева) принял Б.Н. Ельцин [3797]. С чем пожаловал к нему уходящий президент Советского Союза? Оказывается, с отступной.

«Список претензий Горбачёва - писал Борис Николаевич, - его «отступная», изложенный на нескольких страницах, был огромен. И практически весь состоял из материальных требований. Пенсия в размере президентского оклада с последующей индексацией. Президентская квартира, дача, машина для жены и для себя, но главное - Фонд. Большое здание в центре Москвы, бывшая Академия общественных наук, транспорт, оборудование. Охрана. Психологически его расчёт был очень прост: раз вы так хотите от меня избавиться, тогда извольте раскошелиться... Почти всё, что просил Горбачёв, за исключением чего - то уж очень непомерного, ему дали. Мы встретились с ним в Кремле 24 декабря. У него в кабинете... Это был тяжёлый, долгий разговор. Продолжался он несколько часов» [3798].

Михаил Сергеевич ушёл с этой беседы, оставив А.Н. Яковлева с Б.Н. Ельциным. «Вернулся к Горбачёву, - вспоминает Александр Николаевич. - Он лежал на кушетке, в глазах слёзы. «Вот видишь, Саш, вот так», - говорил человек, может быть, в самые тяжкие минуты своей жизни, как бы жалуясь на судьбу и в то же время стесняясь своей слабости»