Глубокая память - [31]
Наташа уже перебинтовала руку подруги, а та стойчески терпела боль, когда она делала повязку потуже. Лена смотрела на свои туфли. Угрызения совести пострашнее физической боли!
Вдруг голову Сафиуллина озарила догадка. Он был уверен, что она верна.
– Здесь есть где-нибудь поблизости бар или ресторан, где можно выпить? – спросил он.
Лена вскинула тонкие очерченные брови, а Наташа сразу сообразила:
– Ты думаешь, он пойдёт туда? Но ведь он здесь ничего не знает. Как он доберётся до ресторана?
– Он мог спросить у прохожих, – ответил Сафиуллин, представляя, как это могло бы выглядеть. – Юра на вид старше своих лет. Его вопрос не вызвал бы подозрений…
– А ведь тут неподалёку и правда есть ресторан! – оживилась Лена: надежда и предстоящее действие взамен сидению на месте, похоже, вдохнули в неё новые силы.
Наташа завязала узел на перебинтованной руке Лены и тяжело вздохнула.
– Ладно, пойдемте в ресторан. Только придётся идти, а не лететь: птеромобиль легче выследить.
Сафиуллин взглянул на часы. Пятнадцать минут первого – комендантский час вступил в силу.
Ливень был в самом разгаре. Вода непрерывными струями падала с чёрного неба. Водяные змейки ползли по окнам серых небоскрёбов, законопослушные обитатели которых носа не высунут из своих убежищ. Хотя сейчас Сафиуллин их понимал. Друзья, насквозь мокрые, бежали по тротуару, разбрызгивая воду.
Сафиуллин никогда прежде не передвигался по городу без птеромобиля и не замечал, какие длинные и одинаковые здесь улицы. Или ему так казалось из-за дождя, притупляющего зрение?
Мокрая одежда липла к телу, сосульки волос падали на лица, так что приходилось убирать их руками, вода застилала глаза. Впереди не видно дальше трёх метров. Свет дороги не пробивался сквозь затопившую её воду. А они всё бежали и бежали…
Через десять минут Лена свернула в переулок, Сафиуллин и Наташа за ней. Пробежали ещё пару улиц, свернули ещё раз, и ещё…
«Неподалёку? – вспомнив слова Лены, подумал Сафиуллин. – В птеромобиле, может быть…»
И тут сквозь плотную пелену дождя он увидел в конце улицы гигантскую светящуюся красным вывеску на небольшом трёхэтажном здании: «Ресторан Дионис». Друзья помчались прямо к нему. Когда они мокрые до нитки заходили внутрь, в черном небе полыхнула вспыша молнии, и с небольшим опозданием зарычал гром.
В ресторане никого не было за исключением двух молодых людей, сидящих в углу. Они сидели и, не торопясь, ели дымящийся суп. Видно, комендантский час застал их здесь врасплох, и теперь они на всю ночь стали пленниками «Диониса». Увидев новых посетителей, они удивлённо вытаращились на них.
Лена бешено озиралась по сторонам, но Пальчикова здесь не было. Наташа тоже поняла это и теперь нетерпеливо топталась у выхода под прицелом взглядов двух парней.
– Пойдемте, его здесь нет, – прошептала она друзьям. – Уйдём, пока они не вызвали патруль…
– Нужно у кого-нибудь спросить. Может, он здесь был, – покосившись на парочку в углу, сказала Лена.
– Здравствуйте! – воскликнул радостный голос.
Сафиуллин, Наташа и Лена дружно вздрогнули. К ним на всех парах спешил улыбающийся толстяк с обширной плешью посреди редеющих каштановых волос. Администратор, понял Сафиуллин.
– Ресторан «Дионис» рад приветствовать гостей! Не волнуйтесь, – заговорщически понизив голос, добавил он, – если за вами патруль, я вас отмажу… Так что будем заказывать? – снова повысив голос, спросил толстяк.
– Мы… простите, мы ничего не хотели заказывать, – сказала Лена, но, увидев, как услужливая улыбочка сползает с лица администратора, поспешила добавить. – То есть мы, конечно, закажем у вас что-нибудь, но только, если вы нам поможете…
– Я же сказал: никаких проблем, – просиял толстяк. – Специальная система слежения, расположенная вокруг ресторана, заранее оповестит нас о приближении патруля, и мы просто выключим свет. Патруль пролетит, ничего не заметив. Вы, главное, потом не проболтайтесь где-нибудь ненароком, что укрывались в этом ресторане… И тогда мы всегда готовы к взаимовыгодному сотрудничеству…
– Мы не преступники! – мгновенно ощетинилась Наташа. – И комендантский час никогда не нарушаем! А что касается вашей забегаловки…
– Мы ищем одного человека, – поспешил перебить её Сафиуллин. – Вы помогаете – мы покупаем… что-нибудь не очень дорогое, на что хватит денег. Идёт?
– Конечно-конечно, – с готовностью согласился администратор, как будто это было обычным для него делом. – Что за человек?
– Подросток… примерно нашего возраста… короткие тёмно-русые волосы… крепкого телосложения… – начал описывать Юру Сафиуллин и запнулся: больше он ничего не мог сказать.
– Серые глаза, прямой нос, уши слегка квадратные, под левым родинка, одет в чёрную кожаную куртку, – помогла ему Лена, слегка заговариваясь от волнения.
– Да-да, был такой, – задумчиво почесав все три подбородка, сказал толстяк. – Он ещё заказал у меня водку. Когда он выпил полторы бутылки, я попросил его заплатить, и у него, представляете, не оказалось денег!
– И что? – испуганно спросила Лена.
– И я вышвырнул его вон, конечно! – равнодушно сказал администратор.
– Как Вы могли?! Там дождь! Там патрули! – закричала на него Лена, чуть не плача.
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
Несмышленыши с далёкой планеты только начали свое восхождение по лестнице разума. Они уже не животные, но ещё и не разумные существа. Земляне выстроили для них Дворец изобретений человечества. В его стены вмурованы блоки с записями о величайших открытиях. Но что-то земляне забыли…
Пауль Гебер еще во время войны, работая в концлагерях, изобрел прибор, который улавливал особые излучения мозга. Он выделил две волны, которые он назвал с-излучение и у-излучение (от слов «супер» и «унтер»). По его мнению, первое могло принадлежать только высшей расе, а второе — животным. Но когда он ставил свои первые опыты, то обнаружил странную закономерность: его хозяева и командиры обладали преимущественно у-излучением, в то время, как подопытные собаки сплошь излучали «супер».