Глубокая память - [27]

Наташа спешно осмотрела её, лицо её выражало крайнюю сосредоточенность.

– Всё хорошо, просто нервное перенапряжение. Хотя, судя по всему, она ещё очень мало ела в последние дни, – встревожено сказала Наташа. – Я сбегаю в школу за врачом. Оставайся здесь и не отходи от неё. Пусть она тебя видит. Я скоро.

Наташа рванула к школе. Юля, казалось, и не заметила её отсутствия.

– Рома… прошу…вернись…вернись…прости… Рома… прости меня…

Голос её слабел, что жутко напугало Сафиуллина. Он знал жалкий минимум по оказанию первой помощи, и знаний о помощи при нервном срыве в этом минимуме не было. Он сразу же подумал об успокоительном, но где ж его возьмёшь посреди парка вечером?

Рыдания прекратились, Юля замолчала, устало закрыв глаза. Сафиуллин сначала до смерти испугался, но, услышав, что дыхание стало ровнее, понял: состояние нормализуется. Он облегчённо вздохнул и сел на светящееся покрытие рядом со скамейкой.

Холодный ветер волнами хлестал сгорбленную берёзу, отчего её ветви, словно волосы, развевались над Сафиуллиным и Юлей. Стало заметно холоднее. Сгустившиеся над городом тучи грозили разразиться нешуточным дождём.

Сафиуллин взглянул в бледное лицо Юли, которая была в полуобморочном состоянии. Сердце его болезненно сжалось при мысли о том, что с ней будет, если Рома, очнувшись от долгого сна, откажется снова сойтись с ней, а что-то ему подсказывало, что так оно и будет. Переживёт ли это девушка?

– Юля? – раздался мужской голос в темноте. – Ерёмин?

Сафиуллин обернулся: к ним приближалась тёмная фигура.

Метрах в пяти от скамейки слабый свет дорожки выхватил лицо пришельца из тьмы. Это был высокий широкоплечий подросток спортивного телосложения с вьющимися тёмно-каштановыми волосами. Его лицо было очень знакомо Сафиуллину, он точно видел его в школе, но не мог вспомнить, кто он.

– Юля, что ты тут… Юля, что с тобой? – Заметив, что девушка почти без сознания, парень бросился к ней.

Сафиуллин успел вскочить и загородить её собой.

– Не трогай её сейчас. Ей нужен покой, – сказал он.

– Отвали, Ерёмин! – разозлился парень. – Она моя девушка!

И тут Сафиуллин вспомнил, кто он. Тот самый футболист, Стас Соломин, который отбил Юлю у Ромы, а потом бросил её ради какой-то другой девушки. Наташа как-то раз в коридоре показала его Сафиуллину, но тот не разглядел его во всех подробностях: они торопились на урок.

Лицо Сафиуллина сразу стало каменным. Он решил, что без встречи с этим футболистом Юля в таком состоянии как-нибудь обойдётся.

– Не приближайся к ней, у неё нервный срыв, – холодно сказал Сафиуллин.

– Что ты с ней сделал? – злобно прорычал Стас.

– Ничего я с ней не делал. Она перевозбудилась, и ей необходимы тишина и спокойствие, – терпеливо объяснил Сафиуллин. – Помощь уже в пути.

– Ага, как же! – скептически хмыкнул парень, сверля его взглядом. – Ничего не делал! Да она уже больше недели ходит сама не своя, не знает, как подойти к тебе и попросить прощения. Вся извелась из-за тебя! Думаешь, я не знаю? Она тебя всё ещё любит! Из-за этого мы с ней и расстались!

– Да неужели? – теперь пришла очередь Сафиуллина сомневаться. – А мне казалось ты просто бросил её, как ненужную вещь, как только на горизонте замаячила юбка покороче!

Парни с ненавистью смотрели друг на друга.

– Пусти меня к ней, – настаивал Стас.

– Думаешь, она захочет сейчас тебя видеть? – не двинувшись с места, спросил Сафиуллин.

– Пусти, – рыкнул в ответ футболист.

– Ни за что!

– Она моя девушка!

– К её счастью, больше нет. Надеюсь, она быстро забудет, что встречалась когда-то с таким гнусным ничтожеством, как ты…

Серые глаза Стаса яростно сверкнули. Сафиуллин вдруг почувствовал, что стал почти невесомым. Его подняло на дюйм от сверкающего покрытия и с силой отбросило в сторону. Пролетев по воздуху метров десять, он приземлился на траву, больно ударившись ногой о стоящее рядом дерево.

Ещё до того, как он тяжело поднялся с земли, Сафиуллин понял: Стас тоже владеет телекинезом.

Убрав с дороги препятствие, Стас подошёл к Юле и, схватив её за плечи, принялся трясти, приводя в сознание, отчего голова девушки безвольно билась о скамейку.

– Очнись, Юля! Очнись же!

– Отойди от неё! – крикнул Сафиуллин, но Стас не обратил на него внимания.

Сафиуллин, с трудом опираясь на разбитую ногу, доковылял до дорожки, и, уткнувшись взглядом в Стаса, освещённого бледно-зелёным светом, напряг всю волю и желание, благо и того, и другого сейчас было в избытке.

Руки Стаса разжались, и его отшвырнуло от скамейки так, что он снова канул во тьму за пределами досягаемости дорожного света.

Сафиуллин подошёл к Юле. Она была без сознания. Нервное переживания и отсутствие пищи, видимо, вызвали сильное истощение организма. Одним успокоительным тут не обойтись. Нужна капельница… раствор глюкозы… что-нибудь! Где же Наташа?!

Тут за его спиной послышался хруст веток, и Сафиуллин, круто обернувшись, не устоял на больной ноге и упал. Со свистящим звуком мусорный бак, оторванный от дорожки могучей силой Стаса, пролетел над Сафиуллиным, и тот едва успел стянуть Юлю на землю прежде, чем бак с громким треском проломил скамейку. Сафиуллин накрыл девушку, спасая её от дождя досок и щепок.