Глубинами черноморскими испытанные - [32]

Из первого отсека в центральный пост сообщили, что впереди слышны шорохи и что корпус лодки уже коснулся грунта.

Дальше события развивались очень быстро. В 8.02 командир приказал дать задний ход; обороты электродвигателей соответствовали скорости лодки в 4,5 узла. Через полминуты скорость возросла до 6,5 узлов. Спустя 30 секунд Цуриков в перископ обнаруживает впереди скалу, а еще через полминуты лодка ударилась форштевнем об эту скалу. После удара корабль подвсплыл и только теперь начал медленно отходить назад…

Судя по записям в вахтенном журнале и рассказам очевидцев, это столкновение со скалой по силе удара было воспринято, как взрыв мины или глубинной бомбы — такие взрывы экипаж лодки уже испытал на себе в прошлых походах.

— Вода в лодку не поступает, погас свет! — передали из первого отсека.

Услышав этот доклад, старшина группы электриков быстро включил аварийное освещение.

Все как будто обошлось благополучно. Выполнив задание, лодка взяла курс на базу.

После похода корабль тщательно осмотрели. Форштевень в месте соприкосновения со скалой получил небольшую вмятину. У одного из элементов аккумуляторной батареи первой группы, который находился в 13 метрах от форштевня, лопнул эбонитовый бак, и частично вылился электролит.

А вот другой случай.

…Подводная лодка «Щ-212» капитан-лейтенанта И. К. Бурнашева лежала на грунте. Когда по приказанию командира начали всплывать под перископ, по носу лодки раздался взрыв. Инженер-механик А. Я. Ганапольский объявил аварийную тревогу. Все устремились к своим боевым постам.

Начали поступать доклады;

— В первом отсеке повреждены торпедные аппараты и нарушены сальники.

— Во втором отсеке одна запасная торпеда сорвалась со стеллажа и упала на настил первой аккумуляторной ямы. От удара торпеды прогнулся обрешетник, произошло короткое замыкание между элементами батареи!

— Снять питание от первой группы батареи! — приказал инженер-капитан-лейтенант А. Я. Ганапольский.

И новые доклады:

— В первый отсек начала просачиваться вода!

— В аккумуляторном отсеке ощущается запах паров кислоты!

— Отказали носовые горизонтальные рули!

Командир принял решение уйти из этого района на самом малом ходу и уже затем принять меры к ликвидации последствий взрыва.

Лодка самостоятельно возвратилась в базу. Предполагалось, что она подорвалась на якорной контактной мине.

Осмотрев батареи, мы установили, что у 30 элементов баки имели трещины.

Как видим, два разных случая, а результат один: повреждены баки элементов. Да, эти баки были нашим больным местом. При взрывах мин и бомб у них чаще всего появлялись трещины по углам и на днищах.

Причина была одна: наши лодки вступили в войну без амортизации баков. Перед нами встала серьезная проблема: каким образом ремонтировать вышедшие из строя эбонитовые баки. Дело в том, что эбонит не поддается процессу восстановления. Вместе с флагманскими электриками бригады Бежановым и Одяковым мы пытались их и паять и варить. Но ни пайка, ни варка с присадкой из патефонных пластинок, натуральной резины, сургуча и различных мастик положительных результатов не давали. Надо было искать другие пути.

А туг навалились новые заботы. Подводная лодка «С-33» задержалась с выходом в боевой поход. Случилось так, что разорвавшейся поблизости вражеской бомбой лодку подбросило вверх и навалило на стоящий рядом танкер. Когда был дан отбой воздушной тревоге, командир приказал осмотреться в отсеках.

Опытный глаз электриков помог обнаружить трещину у одной из лап гребного электродвигателя.

Такой же дефект был обнаружен и на лодке «С-31», получившей повреждение от взорвавшейся по корме на расстоянии 20–25 метров авиационной бомбы. И в том и в другом случае болты крепления лап станины гребного электродвигателя к фундаменту остались целыми.

Бригадные флагманские специалисты долго ломали голову над тем, что же тут можно предпринять.

— Какой-то парадокс, — удивлялся инженер-капитан 3 ранга Бежанов. — Болты целы, а лапы, которые ими крепятся, летят.

Тут же было высказано пожелание конструкторам: не лучше ли крепежный болт делать менее прочным Пусть летит болт, который легко заменить новым, а не лапа станины: ее приходится варить в трудных условиях отсека.

Лодки «С-33» и «С-31» получили повреждения в базе, где есть возможность устранить неисправности в мастерских. Совсем другое дело, когда подводный корабль находился на позиции, вдали от родных берегов. В этом случае с последствиями взрывов и аварий приходится бороться самим членам экипажа.

Инженер-механик подводной лодки «М-113» инженер-капитан-лейтенант И. А. Смирнов.

…С наступлением темноты находившаяся на позиции в сентябре 1943 года подводная лодка «М-113» всплыла и начала зарядку аккумуляторной батареи. Командир держал курс в район, где по сообщениям, полученным по радио, обнаружен конвой противника.

В числе других вахту на мостике нес и старшина 1 статьи В. С. Стельмаченко. Видимость была плохая. И все же Стельмаченко разглядел в темноте плавающий предмет и доложил вахтенному офицеру:

— Прямо по носу лодки мина!

Но слишком мало было расстояние до мины. Никаким маневром командир уже не мог избежать столкновения. Последовал взрыв. В рубочный люк хлынула вода, погас свет в отсеках. Аварийное освещение было предварительно включено.