В следующую минуту удушья глаза, все еще устремленные на нее, скользнули к простору неба. Она взглянула, вздохнула и заставила себя взглянуть снова.
Миссис Лейн отвернулась. Но спустя мгновение ее голос горько прозвенел:
— До свидания, лапа, — я сейчас побегу. Мисс Уэлан выйдет через минуту, а ты лучше иди внутрь. Пока…
Констанс почудилась слабая дрожь, сотрясшая плечи матери, когда та шла по лужайке, — дрожь, заметная не больше, чем вибрация прозрачного стекла, по которому слишком громко стукнули.
Они уехали, а перед ней возникла вечно безмятежная мисс Уэлан. За ее спиной Констанс заметила лишь, как мелькнули полуголые тела Мик и Говарда и полотенца, которыми они с чувством хлопали друг друга по задницам. И Кинга, высунувшего нетерпеливую морду над разбитым стеклом с клейкой лентой. Но она слышала натужный рев мотора, неистовый скрежет сцепления выезжавшей на дорогу машины. И даже когда последний звук затерялся в тишине, ей казалось, она все еще видит пустое бледное лицо матери, склонившейся над баранкой…
— Что случилось? — спокойно спросила мисс Уэлан. — Надеюсь, бок у тебя больше не болит.
Она дважды повернула голову на подушке.
— Ну, полно. Вернешься внутрь, и тебе полегчает.
Руки, мягкие и бесцветные, как сало, проскользили по горячей влаге, струившейся по ее щекам. И она не дыша поплыла в огромную, неподатливую голубизну, подобную небесной.
