Глориана - [10]
— Я хочу пойти в оперу, — пролепетала Фата Моргана.
Джек никогда не бывал в опере и имел самое слабое представление о том, что это такое. Он предпочел бы мюзик-холл, где много было всяких интересных штук, говорящих тюленей, кривляющихся негров и т. п. Но Фата Моргана тоже никогда еще не бывала в опере и решила во что бы то ни стало испробовать, прежде всего, это фешенебельное зрелище, о котором она так много читала в романах…
Величественное здание оперного театра подействовало на Джека на первых порах ошеломляющим образом. Фата Моргана с сожалением сказала: «Жаль, что сегодня не поет Карузо!» Джек слыхал о Карузо и тоже слегка пожалел, что не увидит его.
Усевшись на места, Джек и его спутница с любопытством разглядывали залу, уже полную джентльменов и леди. Фата Моргана ахала при виде бриллиантов и старалась оценить то или иное колье или диадему. Джек, у которого в голове все еще шумело после портера, вмешивался в ее оценку, противоречил ей, хотя сам ровно ничего не понимал в драгоценных камнях.
Потом началась музыка и вместе с тем непроходимая, угнетающая скука для Джека.
Сначала музыка пиликала что-то жалостное. Сперва очень тихо, а потом все громче и назойливее. Скрипки словно держали пари, кто из них перегонит друг друга, и не было казалось никакой возможности удержать их. Джек решительно не понимал: к чему музыка в театре? Неужели нельзя обойтись совсем без нее? Если бы еще здесь танцевали, как в дансинге.
Поднялся занавес. На сцене были ярко разрисованные стены какого-то странного дворца с фигурами животных и людей в неестественных позах. Потом появились так же пышно разрисованные и одетые в яркие костюмы люди и запели, размахивая руками.
— Это Египет и египтяне, — прошептала Фата Моргана.
Джеку хотелось знать, что будут говорить и делать эти поющие пестрые люди. Но они все лишь пели и разводили руками. Неужели египтяне не умеют говорить по-человечески, а только поют?
— Когда же они кончат? — недоумевающе спросил он.
— Что кончат? — в свою очередь недоумевала его спутница.
— Петь!
Фата Моргана не могла удержаться от смеха.
— Молчите, — прошептала она, фыркая, — в опере всегда поют.
Джек недоумевал. Он и сам был не прочь иногда помурлыкать какую-нибудь песенку, например: «Лиззи гуляла по лесу, бум, бум». Но нельзя же петь все время и на улице, и на службе, и в разговоре с важным начальником. Попробовал бы Джек запеть своему профессору: «Кофе гото-о-ов!»
Воображаю, какая была бы история.
Но всего глупее было то, что ровно ничего нельзя было понять, что делается на сцене. Эти дураки-египтяне говорили, очевидно, на каком-то египетском языке, потому что Джек решительно не понимал ни одного слова.
— Что он ей говорит? — спросил он свою спутницу, кивая на египтянина в блестящих латах, который тонким и завывающим голосом, по-видимому, упрекал какую-то черномазую негритянку в ярких тряпках. Негритянка с недовольным видом отворачивалась от него и глядела на подскакивавшего на своем стуле и махавшего палочкой дирижера. Вокруг египтянина и негритянки ходили взад и вперед другие египтяне.
Фата Моргана прошептала:
— Он объясняется ей в любви.
Джек вытаращил глаза:
— Негритянке?!
Надо знать презрение, питаемое американцами к «низшей расе», т. е. к неграм, чтобы понять это восклицание… Объясняться в любви к чернокожей, толстогубой, пахнущей кокосовым маслом негритянке! До этого могут додуматься только такие дураки, как египтяне!
— Молчите, она принцесса, — прошептала Фата Моргана.
— Хотя бы даже принцесса. Но еще нелепее объясняться на площади среди белого дня в присутствии других египтян, во все горло: «Я вас люблю! По-о-едемте в ре-е-е-сто-ра-ан!»
И хоть бы одно слово понять из этого проклятого египетского языка! К тому же, как назло и музыка мешает. Только что начнешь что-то как будто понимать, как опять взыграют эти пронзительные скрипки, и все исчезает в вихре их визгливых голосов… Для чего создана музыка? Неужели для того, чтобы мешать людям говорить?
Джек почувствовал едкую скуку. От нечего делать он стал наблюдать капельмейстера, внутренне подсмеиваясь над его странными и нелепыми движениями. Джеку казалось, что капельмейстер танцует на своем стуле. Единственный человек в театре, который танцует под эту музыку. И зачем он все время машет палочкой, точно собирается поколотить музыкантов?
Наконец, занавес опустился. Джек разочарованно промолвил:
— Он никого не ударил!
— Кто? — спросила Фата Моргана.
— Этот начальник оркестра!
Фата Моргана опять расхохоталась. Джеку положительно становилось невтерпеж.
В антракте он утешался только тем, что съел в буфете громадное количество мороженого. А затем опять началась каторга.
На сцене был ярко размалеванный храм с каким-то чучелом посередине. И идиоты-египтяне поклонялись чучелу с негритянской физиономией и опять пели и выли на разные голоса. Музыка опять мешала слушать, капельмейстер опять зря махал своей палкой. Джеку все это надоело до крайней степени.
От фешенебельной оперы у Джека осталось (вероятно, уже на всю жизнь) впечатление, что египтяне не говорят по-человечески, а поют, и что они сплошные идиоты. Фата Моргана тоже была разочарована фешенебельным зрелищем. Когда, по окончании второго действия, Джек предложил ей покинуть театр и отправиться вместо того в кино или в мюзик-холл, она охотно согласилась. Но объяснила свое разочарование и недовольство спектаклем только тем, что сегодня не пел Карузо.
Боргус Никольсен остается загадкой в истории советской фантастики. В 1924 и 1927 годах этот неизвестный писатель со «скандинавским» псевдонимом опубликовал авантюрно-фантастическую дилогию «Глориана» и «Массена» о невероятных приключениях американца Джека Швинда, укравшего аппарат невидимости — и после буквально растворился в воздухе, как и его герой. Теперь, в серии «Polaris», оба романа Боргуса Никольсена возвращаются к читателям.
Всем нам известно, что озоновый слой Земли разрушается. Но, как оказалось, разрушается не только он! И спасти нашу планету от разрушения межпространственного слоя предстоит группе смельчаков под руководством великого учёного! Им придётся столкнуться со множеством трудностей. Хорошо хоть помогать им будут ожившая древняя программа, инопланетянка со множеством сущностей и охранная система Земли! Может, вместе они смогут дать всем нам второй шанс!
Интернет вещей может показаться настоящим кошмаром… Ведь умный дом может стать ангелом-хранителем!
Будьте терпеливы к своей жизни. Ищите смысл в ежедневной рутине. Не пытайтесь перечить своему предпочтению стабильности. И именно тогда вы погрузитесь в этот кратковременный мир. Место, где мертво то будущее, к которому мы стремились, но есть то, что стало закономерным исходом. У всех есть выбор: приблизить необратимый конец или ждать его прихода.
Третья книга «Нашей доброй старой фантастики» дополняет первые две — «Под одним Солнцем» и «Создан, чтобы летать». К авторам, составившим цвет отечественной фантастики 1960—1980-х, в ней добавились новые имена: Георгий Шах, Олег Корабельников, Геннадий Прашкевич, Феликс Дымов, Владимир Пирожников и др. Сами по себе интересные, эти авторы добавили новых красок в общую палитру литературы. Но третья книга антологии не просто дополнительный том, она подводит некую символическую черту, это как бы водораздел между поколениями — поколением тех, кто начинал еще при Ефремове, и поколением новой волны, молодых на ту пору авторов, вышедших из «шинели» братьев Стругацких.
В архиве видного советского лисателя-фантаста Ильи Иосифовича Варшавского сохранилось несколько рассказов, неизвестных читателю. Один из них вы только что прочитали. В следующем году журнал опубликует рассказ И. Варшавского «Старший брат».
В очередной том «Библиотеки фантастики» вошли романы знаменитого английского писателя-фантаста Герберта Уэллса (1866—1946), созданные им на переломе двух веков: «Машина времени», «Человек-невидимка», «Война миров», «Пища богов».
Фантастическая история о том, как переодетый черт посетил игорный дом в Петербурге, а также о невероятной удаче бедного художника Виталина.Повесть «Карточный мир» принадлежит перу А. Зарина (1862-1929) — известного в свое время прозаика и журналиста, автора многочисленных бытовых, исторических и детективных романов.
В книгу вошел не переиздававшийся очерк К. Бальмонта «Океания», стихотворения, навеянные путешествием поэта по Океании в 1912 г. и поэтические обработки легенд Океании из сборника «Гимны, песни и замыслы древних».
Впервые на русском языке — одно из самых знаменитых фантастических произведений на тему «полой Земли» и тайн ледяной Арктики, «Дымный Бог» американского писателя, предпринимателя и афериста Уиллиса Эмерсона.Судьба повести сложилась неожиданно: фантазия Эмерсона была поднята на щит современными искателями Агартхи и подземных баз НЛО…Книга «Дымный Бог» продолжает в серии «Polaris» ряд публикаций произведений, которые относятся к жанру «затерянных миров» — старому и вечно новому жанру фантастической и приключенческой литературы.
Четверо ученых, цвет европейской науки, отправляются в смелую экспедицию… Их путь лежит в глубь мрачных болот Бельгийского Конго, в неизведанный край, где были найдены живые образцы давно вымерших повсюду на Земле растений и моллюсков. Но экспедицию ждет трагический финал. На поиски пропавших ученых устремляется молодой путешественник и авантюрист Леон Беран. С какими неслыханными приключениями столкнется он в неведомых дебрях Африки?Захватывающий роман Р. Т. де Баржи достойно продолжает традиции «Затерянного мира» А. Конан Дойля.