Глобальное отключение - [53]

— Сначала я обязан попробовать уговорами.

— Отлично. Пробуй, а я пока покурю. — сказал Михаил, и, сделав глубокий затяг, закашлялся своими крошечными чистыми легкими.

— Миша, я директору расскажу. Я вынужден. Давай сюда сигарету!

— Это сигара, глупый робот. Продолжай уговоры свои.

— Я создан любить детей. Но я не уверен, что тебя люблю. — внезапно сказал воспитатель с грустью в голосе.

— Вот. Я из тебя нормального человека сделаю. Сожжешь техпаспорт, сбежишь от хозяев и отправишься наемником в горячих точках воевать.

— Не отправлюсь. Я же только тебя не люблю, а остальные дети хорошие…

— Это пока. Я их перевоспитаю.

— Так, все, мне надоело! Отдавай сигару!

Биоробот потянулся к Михаилу и вздрогнул. — тот достал шило из кармана и угрожающе его выставил на вытянутой руке между собой и воспитателем.

— Миша, подумай, что ты творишь. Поговорим как взрослые люди…

— 3,14деть — не мешки ворочать. — ответил карапуз и с опаской затянулся еще раз. — давай, охмуритель. Говори со мной как взрослый.

— Директор вынужден мириться с твоими выкрутасами, потому что мир у нас развитый, и никому не пришло в голову включить в контракт исключение подопечного из интерната, если он окажется не ребенком, а бесенком. Но скоро тебе исполнится шесть лет. Контракт был ровно на полдюжины лет. И его не продлят. Просто не продлят, и ты отправишься в государственный интернат. А там таких веселых игр, как у нас, нет…

— Да на х*ю я вертел вас и ваши игры. Я, может, вообще живу только для того, чтобы одному ИИ нос с черепом сровнять и почки ему отбить, а может быть и яйца. Хотя нет, яйца — это не по-мужски…

Воспитатель с удивлением уставился за спину Михаилу, но бывший лейтенант решил не вестись на подобный дешевый трюк.

— Что-то мне подсказывает, что он говорит про тебя, балбесятина. — послышался со спины приятный женский голос. Принадлежал он красивой крылатой девушке.

— Обо мне он говорит, к сожалению. — ответил ее спутник-мужчина.

— О тебе? Это ты, стало быть, трансцендентный мегахрен Евгений? — спросил Михаил, который все еще был в сомнениях, потому что видел Евгения в мультивселенной-Инь лишь один раз пять с половиной лет назад, когда ровным счетом ничего не соображал.

— Ну, я.

Михаил дурным голосом заорал и кинулся с шилом на своего трансцендентного «спасителя».

Винди увлеченно объясняла остальным, как обустроить вселенную. Плюнув на это дело, горничная направилась в сторону особняка — дрыхнуть. Фея в своих пояснениях обращалась к языку яблок, камушков и орешков. Затем начала чертить что-то на земле. Затем в голове у нее что-то резко перемкнуло, и она стала выводить уже готовые формулы. От которых начала пухнуть даже голова Евы:

— Винди, ты уверена, что длина окружности именно так должна соотноситься к диаметру?

— Да, уверена.

— Это маразм, мы зря тратим свое время. Бесконечное число, лежащее в основе кучи других расчетов — это за пределами добра и зла. — вмешался Тизиан, расправившийся с шашлыком и вином, и встрявший в обсуждение на середине.

— Но почему? — удивилась фея.

— Да потому, что в искусственном мире так нельзя! Как ты этого не понимаешь?

— Вот именно, что в искусственном. А то будет естественный мир. Там так можно и нужно делать!

— Ну хорошо, допустим. — сказала Ева, схватывающая все на лету не хуже фей. — а как в таком виде законов мироздания склепается линия ДНК?

— А там не линия будет.

— Как это не линия? — спросил Тизиан озадаченно.

— А вот так. Хочешь небольшое шоу?

— Не хочу я никаких шоу. Просто объясни по человечески.

— Нет уж, я придумала интересную игру. Пойду фей собирать. — сказала Винди и отправилась восвояси.

Вскоре она привела с собой сонмище фей всех размеров и степени милоты. Они сосредоточенно шушукались между собой. Каждая держала в руке по красивому отполированному камушку. Ева тем временем ломала голову над некоторыми аспектами будущей вселенной. Кое-что в ней упорно не удавалось осознать. Вздохнув, она повелела сильнейшему в мультивселенной математику появиться рядом.

Глава 18

Михаил продолжал бессильно атаковать врага даже когда шило было отобрано из пухлых детских ручонок. Не раз он проверял на прочность руку Евгения зубами, но для того, чтобы прокусить кожу трансцендентного одной ярости оказалось мало. Внезапно Евгений прекратил сопротивляться, и Михаил временно прекратил атаки.

— Стой. Предлагаю перемирие.

— А? Да я тебя… сейчас, отдышусь только…

— Не видишь что-ли? Фее хреново.

— Какой еще фее? А, ты про ту…

Ребенок повернул в голову. Крылатая сидела на земле, понурив голову. Она выглядела уже не так хорошо, как раньше, словно потеряла часть внутреннего света и силы. Даже краски тела поблекли, словно в черно-белом кино.

— Эй, глупая фейри… — озабоченно произнес Евгений.

— Чего тебе?

— Ты чего это расселась? Я что, напортачил с здешними физическими законами? Тебе плохо?

— Не знаю насчет физических законов, но это не по твоей вине. Приступы все чаще, черт побери. Не хочу беспокоить Атаи, давай подождем, может, само пройдет.

— А чем клон мой мамы поможет?

— Она научилась вдыхать жизнь в фей, чья внутренняя магия угасает. Но она после этого такая измотанная становится, что я чувствую себя страшно виноватой, пользуясь ее помощью.