Глина - [15]

ПОКОНЧИТЬ С РАБСТВОМ ГЛИНЯНЫХ ЛЮДЕЙ!

«ВП» ОБСЛУЖИВАЮТ «РЕАЛЬНЫЙ» ПРАВЯЩИЙ КЛАСС!

ПРАВА — РОКСАМ!

ВСЕ ДУМАЮЩИЕ ИМЕЮТ ДУШУ!

— Мансы, — негромко сказал Каолин, посматривая на вторую толпу, где виднелось немало яркокожих дитто. В отличие от сторонников «Настоящей жизни», к присутствию которых давно привыкли, движение «За эмансипацию» возникло совсем недавно и вызывало у публики неоднозначную реакцию.

Протестующие группы презирали друг друга, но сходились в ненависти к «Всемирным печам». Интересно, подумал я, объединили бы они силы, если бы знали, что мимо проезжает сам президент компании, вик Эней Каолин?

Ну, пусть не «сам», но достаточно близко.

Он усмехнулся, словно прочитав мои мысли.

— Будь это мои единственные враги, я был бы самым беззаботным человеком на свете. Моралисты много шумят, иногда посылают по почте бомбу, однако в основном предсказуемы и легко управляемы. Куда больше неприятностей доставляют люди практического склада.

Кого именно он имел в виду? Технология дублирования подорвала столько устоев прежней жизни, что я до сих пор недоумеваю, почему ее не задушили в колыбели. Она уничтожила профсоюзы, породила массовую безработицу, спровоцировала десяток войн, прекратить которые удалось только ценой неимоверных усилий дипломатов и крупнейших мировых лидеров.

И некоторые еще утверждают, что нет такой вещи, как прогресс. Прогресс-то есть, с ним бы как-нибудь справиться.

Сканеры службы безопасности проверили лимузин, и мы проехали дальше, оставив позади демонстрантов и выгружающихся из динобусов рабочих. Большинство последних — реальные люди, которые сделают копии на месте. Несколько архи подъехали на велосипедах, разрумяненные после физической работы. Предвкушающие парную и массаж. Компании вроде «ВП» заботятся о своем персонале. Клятва верности дает преимущества.

Мы прокатили мимо главного входа, оставили позади производственные корпуса, склады, морозильники, цех импринтинга, печи. Основная часть заготовок производится в других местах, но кое-что особенное я все-таки увидел: застывшие фигуры внутри полупрозрачных контейнеров, некоторые неестественно высокие, другие в форме сказочных животных. Не каждый способен совладать с существом, вылепленным в нестандартном обличье, но, как я слышал, спрос на таких увеличивается.

Лимузин остановился у входа, предназначенного, очевидно, для особо важных персон. Слуги в зеленой униформе в тон изумрудной коже поспешили открыть дверцы, и мы ступили под своды искусственных деревьев. Ароматные лепестки всех цветов радуги осыпались на землю и еще на лету испарялись, превращаясь в сладкую красочную дымку, напоминающую утренний туман.

Оглянувшись, я не увидел своего «вольво». Должно быть, его припарковали на какой-то плебейской стоянке. Погнутый бампер не вписывался в это великолепие.

— Куда теперь? — спросил я у серого двойника. — Мне нужно встретиться с оригиналом и…

Меня остановил его взгляд. Риту поспешила объяснить:

— Я полагала, вы знаете. Вик Каолин никого не принимает лично. Все дела ведут его факсимиле.

Конечно, я слышал. Каолин не был единственным богатым отшельником, удалившимся от мира и общающимся с ним через электронику или посредством двойников. Но в большинстве случаев это аффектация. Поза. Способ ограничить доступ, и для важных дел допускаются исключения. Исчезновение известного ученого можно квалифицировать именно так.

Я начал говорить об этом, однако заметил, что Риту не обращает на меня внимания. Ее взгляд был устремлен на что-то за моим правым плечом, зрачки расширились, а подбородок дрожал. И почти тут же я услышал вздох, сорвавшийся с губ копии Каолина. Прежде чем я повернулся, Риту выдохнула короткое слово:

— Падит…

Из-за цветника к нам шел глиняный человек. Это была серая копия, с кожей гораздо более темной, чем у двойника Каолина. Дубль был снят с хрупкого мужчины лет шестидесяти, слегка прихрамывающего, причем скорее по привычке, чем из-за недавнего повреждения. Лицо, узкое и угловатое, несло некоторое сходство с лицом Риту. Сходство усилилось, когда на нем появилась слабая улыбка.

Бумажный костюм порвался в нескольких местах, но на идентификационном значке имелась надпись: «ВП. Йосил Махарал».

— Я ждал тебя, — сказал он.

Риту не бросилась к нему в объятия; ее голос все же дрогнул, когда она сжала протянутую руку.

— Мы так беспокоились. Я рада, что ты в порядке.

По крайней мере можно предположить, что он был в порядке в последние двадцать четыре часа, подумал я, отмечая для себя и порванный костюм, и трещинки на псевдокоже. На лице двойника виднелись следы маскировки, в голосе звучала не только нежность, но и усталость.

— Извини, что огорчил тебя, — сказал он и повернулся к Каолину. — И тебя, старый друг. Не хотел вас расстраивать.

— Что происходит, Йосил? Где ты?

— Мне пришлось уехать на время и кое-что обдумать. Проект «Зороастр» и его последствия… — Махарал покачал головой. — Сейчас мне лучше. Через несколько дней все наладится.

Каолин шагнул к нему:

— Ты имеешь в виду решение…

— Почему ты не связался с нами? — вмешалась Риту. — Почему не сообщил?..

— Меня обуяла подозрительность. Я не верил ни телефонам, ни сетям. — Махарал горько усмехнулся. — Паранойя не проходит так быстро, как хотелось бы, поэтому я и послал эту копию, а не позвонил. Но позвольте уверить вас обоих, что сейчас дела идут намного лучше.