Глеб Белозерский - [20]

…Снова потянулись дни учебы - чтение рукописных текстов, чистописание, решение арифметических задачек, уроки священного писания. Иеромонах Ириней излагал мальчику события библейской истории. Его сменяла мать - инокиня, рассказывавшая об истории дома Рюриковичей.

Однажды на очередное занятие с младшим сыном монашествующая княгиня не пришла, осталась в своей келье. Глеб хотел было побежать к матери в монастырь Спаса. Но Ириней остановил его.

- Не беспокой мать, княжич. У ней великое горе.

- Какое горе? - стал допытываться Глеб.

- Дедушки твоего, князя Михаила Всеволодовича Черниговского не стало, - ответил Ириней.

- Как не стало? Он умер? - продолжал допытываться Глеб.

- Спросишь потом у матери, - уклонился от ответа иеромонах.

Не своей смертью ушел из жизни черниговский князь. Выплакав слезы по отцу, инокиня Марфа, осунувшаяся, постаревшая, сникшая, вышла к сыновьям вместе с владыкой Кириллом.

- Молитесь, сыны мои, за упокой души раба Божьего, убиенного великомученика Михаила, деда вашего.

- Дедушку убили? За что? - спросил Глеб.

- Он оставался твердым приверженцем православной веры. И поэтому не захотел, не смог выполнять языческие обряды, которые требовали ханские люди.

В домовом храме провели поминальный молебен. Служил сам владыка Кирилл. После поминальной службы инокиня Марфа подошла к старшему сыну и сказала ему:

- Тебе, Борисушка, надо отправляться в Чернигов и поклониться праху деда, высказать соболезнование его близким. Ты ведь теперь взрослый. Пятнадцать годиков тебе стукнуло.

Хотела еще добавить княгиня - скоро женим тебя, Бори-сушка. Да удержалась: не время говорить о женитьбе.

Борис не стал возражать матери, только попросил позволения взять с собой в качестве спутников надежных людей. Решено было взять Антипу Евлампиева и нескольких воинов для личной охраны.

О гибели князя черниговского Михаила в Орде было известно от приезжих купцов и от удельных князей, побывавших в Сарай-Бату и заезжавших на обратном пути в свою волость.

- Непременно напишу житие великомученика Михаила, - решила инокиня Марфа и поделилась своим намерением с владыкой Кириллом.

- Похвальное намерение, матушка. Бог в помощь, - сказал поощрительно владыка.

Собирая все известные ей сведения о жизни покойного отца, инокиня убеждалась, что князь Михаил прожил жизнь сумбурную, насыщенную событиями, иногда трудно объяснимыми. В молодые годы он княжил в Новгороде, потом вел борьбу с Даниилом Галицким и Ярославом Всеволодовичем из-за обладания Киевом. Когда до него дошли слухи о приближении ханского войска и жестоких расправах с русскими князьями, Михаил оставил Киев и бежал в Венгрию, а потом в Польшу, где скитался по разным городам. Но надежды получить помощь от венгров и поляков оказались несбыточными. Возвратившись на Родину, он жил некоторое время на острове напротив Киева, разрушенного и опустошенного ордынцами. Возвратившись в Чернигов, Михаил Всеволодович получил от ханских людей приказание хана прибыть в столицу Орды. Князь отправился в путь с надеждой, что ему удастся заручиться поддержкой хана и закрепить за собой Чернигов. Там по повелению хана Батыя Михаил вместе со своим ближним боярином Федором был зверски замучен за несоблюдение языческих обрядов: отказ пройти сквозь очистительный огонь.

Вспоминая все эти факты из жизни отца, инокиня Марфа обратилась к Кириллу:

- Не могу понять, владыка… Ярослав Всеволодович и другие князья, сопровождавшие его в Орду, в том числе и мои сыны были встречены ханом Батыем дружелюбно. Не испытали в Сарае притеснений, получили ярлыки на княжение…

- Правильно, матушка. Не испытали притеснений, - перебил Кирилл. - Потому что вели себя разумно, на рожон не лезли. Ты хочешь спросить - а почему с твоим батюшкой Михаилом хан поступил по-другому, почему прогневался на беднягу? - Да.

Мы не знаем всех подробностей встречи великомученика с ханом. Вероятно, князь Михаил не проявил должной выдержки, а может быть, просто на него пал роковой жребий в назидание другим. Может быть и так, матушка.

- Как же мне оценить житие великомученика Михаила?

- Прославляй его подвиг. Пусть будет пример другим…

Вернулся князь Борис из Чернигова недели через три, загорелый, возмужавший. Матери привез привет от пяти братьев, княживших по разным уделам Черниговской земли.

Инокиня Марфа, обнимая сына, сказала многозначительно:

- Теперь тобой заняться, сынок, пора.

- Женить что ли меня надумала, матушка? - спросил Борис, покраснев от волнения.

- Угадал. Пора тебе семейным человеком стать. Инокиня-мать собирала сведения о возможных невестах в княжеских семьях. Подходящую невесту нашла в Муроме. Это была ровесница Бориса, дочь муромского князя Ярослава Святославовича Марья. Сперва направили в Муром опытную сваху, которая поглядела княжну вблизи и, не заметив в ней никаких изъянов, повела речь с родителями невесты о замужестве. Потом поехал в Муром свататься сам жених с боярином Евлампием.

Свадьба состоялась, как все княжеские свадьбы, шумная, хмельная и многолюдная. Среди приглашенных гостей были ближайшие родственники Васильковичей, угличские и ярославские князья, Ярослав Святославович с муромской родней. Посылали приглашение и великому князю владимирскому Михаилу Ярославичу по прозванию Хоробрит, т. е. Храбрый, но он был тяжело болен и доживал уже последние дни. Детей ему Бог не дал, и послать на свадьбу ростовского князя вместо себя ему было некого. За спиной умирающего велись споры меж претендентами на великое княжение. Больше всех шансов стать преемником Хоробрита имел брат его, Андрей, княживший в Суздале.