Глаза ведьмы - [69]

Дашке было немного неловко в этой роскоши. Вначале. А потом она вспомнила, кто она такая — ведьма.

Плетёное кресло с круглой подушкой прямо напротив аквариума гостеприимно распахнуло свои объятья. Словно кошка, она сразу нашла место, которое стало бы любимым в этой квартире, и тут же опробовала его.

— Может, уступить тебе спальню? — Донёсся голос из-за спины. — Там, правда, все мои вещи, но я перенесу часть.

— Нет! — Спать на его кровати, в месте, полном его вещей, это чересчур. — Не нужно мне ничего уступать, диван меня вполне устроит. И вообще — я тут надолго?

Он нетерпеливо вздохнул.

— Разве я не объяснил про древнюю? Пока не поймаем!

— Разве я не объяснила, что не собираюсь в этом безумии участвовать? — Не оборачиваясь, ответила она.

Сашка развернулся и молча ушёл на кухню. Включил там кофеварку, вскоре божественный аромат задразнил, защекотал Дашке ноздри.

Ушёл от ответа. Спорить и правда было мало толку. Он настаивал на своём, она свято верила, что помогать в этом деле никому нельзя, это всё равно что толкать с крыши самоубийцу, который сам никак не решится прыгнуть.

Так время и пролетело. Дашка смотрела маленький телевизор на лоджии, Сашка сидел в своей комнате за ноутом, тихо и мирно, будто они сто лет были соседями.

Только не разговаривающими соседями. Даже перед сном Дашка прошла мимо и не пожелала спокойной ночи. Не заслужил.

Видимо, Сашка думал так же, потому что тоже ничего не сказал.

Ночью Дашке приснилась она — Безымянная. Только не та древняя старушка, похожая на сморщенное яблоко, нет. Эта была женщиной без возраста, красивой, царственной и холодной до дрожи. В облаке серого шёлка и кружев, с замысловатой причёской, она стояла возле Дашиного дивана, упираясь в него коленями. На её самоуверенном лице змеилась жёсткая улыбка, глаза смотрели прямо, не мигая, острые зубы белели на фоне ярко-красных губ.

Вокруг её шеи извивался шарф, похожий на чьи-то внутренности.

В руке она держала кабуку — золотую кабуку, прародительницу всех ведьмовских кинжалов, которую никогда не создавали человеческие руки.

Во сне Дашка со всей возможной чёткостью поняла, что Безымянная за ней следит. И более того — она может найти её в любой момент, как посчитает нужным. Даже маминой родной кровью пользоваться не придётся — просто глянет этим своим презрительным взглядом в твои сны — и ты уже как на ладони, голая, беззащитная, открытая страстям и слабостям.

Дашка проснулась и вскочила, хватая воздух ртом. Из окна лился мягкий желтоватый свет. У дивана никого не было.

Наступало утро, она сидела, обхватив коленки руками, вся мокрая от страха и думала, что этот сон совсем не набор символов, сотворённых её мозгом. Безымянная умеет заглядывать в сны, что и показала на деле. И вот теперь вопрос — что она знает о планах Сашки? Нет, конечно, Безымянная не дура, иначе столько бы не прожила, и прекрасно осведомлена, что Служители за ней охотятся, но что она знает о планах Сашки подослать к себе молодую ведьму? Теперь, после сна, Дашка была на сто процентов уверена, что этот план у него провалится. Безымянная вмиг раскусит подделку и тогда этот подосланной девице не сдобровать.

А ещё не сдобровать Служителям, которые смогут поймать Безымянную. Сашке. Они слишком привыкли к безобидным беззащитным ведьмам. Конечно, они пересказывают друг другу страшные истории о былом, пугают возможными ужасами… но они не готовы столкнуться с настоящей древней состоявшейся ведьмой лицом к лицу. Похоже, целые они только потому что ведьма занята своими планами и не жаждет отвлекаться на мелочёвку.

Что ей делать?

Наверное, она может сейчас уйти. Вряд ли Сашка станет задерживать Дашу силой, а другими… уловками у него не получилось. Уйти. И тогда он останется один на один со своей дебильной идеей поймать древнюю. Станет её преследовать, рано или поздно поймает… и это закончится для него плачевно.

Безымянная убьёт его, свернёт шею, как кутёнку и даже не поморщится. Как молодой, непуганый по сути Служитель сможет справиться с золотой кабукой? Одного взгляда на драгоценный жёлтый огонь, из которого состоит кинжал хватит, чтобы лишить Сашку возможности сопротивляться.

А ей что, жалко? Скольких он угробил? Пусть получит по заслугам!

Но сердце стучит, а пальцы побелели, но не желают разжиматься.

— Даша?

Сашка, судя по сонному лицу, только-только вышел из спальни, но едва продрав глаза, тут же бросился вперёд, сел рядом, схватил за руки, с беспокойством глядя на её дрожащие, сомкнутые на одеяле пальцы, на вспотевшую кожу, на застывшие глаза и тяжело вздымающуюся грудь.

— Что случилось?

Она не кричала, совершенно точно. Просто не смогла бы, потому что горло свело судорогой. Значит, от почувствовал как-то иначе. Понял, что это не просто кошмар.

— С тобой что-то случилось? Да? Сейчас воды принесу.

Сашка ушёл на кухню, вернулся со стаканом, держал его, пока Дашка пила. Отставил на столик, медленно погладил по всё ещё сжатым рукам.

— Наверное, из-за всего того, что произошло.

Дашка кивнула.

— Да, просто сон.

Рассказывать, что произошло ему, конечно, нельзя.

— Значит, ничего страшного, всё пройдёт.

Его забота делала только хуже. Ласковый Служитель? Нежный мужчина? Кто он, тот, что осторожно гладил её пальцы, пока те не расслабились и не отпустили ткань? Который осторожно убирал с её лица упавшие на глаза волосы и трепетно стирал с щёк остатки слёз?