Глаза тигрицы - [41]

– У тебя на щеке кровь, – все так же хрипло проговорил он, не выпуская ее руку.

Валентина закрыла глаза:

– Должно быть, я нечаянно измазалась. Это твоя кровь, Джио. – Она смутилась и торопливо продолжила: – Доктор сказал, что ты поправишься. Ребра не пострадали. Ты сильно ушиб голову, но обошлось без сотрясения мозга.

Джио пожал плечами, и тут же его лицо исказила гримаса боли.

– Меня это не волнует, – заявил он. – Лучше скажи, мне приснилось, что ты призналась мне в любви, или это было на самом деле?

Валентина побледнела и опустила глаза.

– Это было на самом деле, – тихо проговорила она.

Джио пошевелился – на этот раз осторожно.

– Сядь поближе, – попросил он. – Мне нужно прикоснуться к тебе.

– Тебе нельзя двигаться, – поспешно произнесла Валентина. – Лежи спокойно.

– Я хочу прикоснуться к тебе, Валентина. Мне нужно дотронуться до тебя. Эта боль несравнима с той болью, с которой я жил, когда, признавшись в любви, отпустил тебя. Когда ты ушла.

Валентина пересела на кровать.

– Еще ближе, – хрипло сказал он.

Валентина скинула туфли, легла рядом с ним и погладила его перевязанный лоб. Он взял ее руку и поцеловал ладонь.

– Моя Валентина… – пробормотал Джио. – А почему ты решила остаться в моем доме после того, как увидела место гибели Марио?

Она помолчала, подбирая слова.

– Оказавшись в лабиринте, я не испытывала ничего, кроме спокойствия. Марио очень любил навещать тебя. Он гордился твоим домом как своим собственным. Поэтому я и решила остаться. В память о брате.

Джио медленно кивнул и попросил:

– Поцелуй меня.

Валентина вспыхнула, однако выполнила его просьбу. Когда ее губы коснулись губ Джио, она впервые ощутила не страсть, а нежность.

– Как я рад, что ты любишь меня. – Он лукаво улыбнулся. – Ты понимаешь, что это означает? Ты должна выйти за меня замуж, и мы будем жить долго и счастливо и умрем в один день.

Валентина прикусила губу, на ее глаза навернулись слезы.

– Я боюсь, Джио, – призналась она. – Неужели после долгих лет одиночества я наконец-то смогу быть счастливой?

Джио поднес ее руку к своим губам. На его лице появилась краска, сменившая мертвенную бледность.

– Ничего не бойся, пока я рядом, моя хорошая. Пока мы любим друг друга, тебе нечего бояться.

– Я верю тебе, Джио. – Валентина убрала прядь волос с его лба. – Я люблю тебя и верю тебе.

Два года спустя

Ребенок зашевелился, и Валентина автоматически положила руку на живот. Затем ее руку накрыла большая смуглая рука. Джио. Женщину охватила дрожь, когда она почувствовала, как затвердела его плоть.

Он обхватил ее округлившуюся грудь, и кровь быстрее побежала по жилам. Валентина вспыхнула и крутанулась в объятиях мужа. Посмотрев на него, она шутливо поинтересовалась:

– Неужели твои гости заплатили за то, чтобы любоваться, как ты ухаживаешь за беременной женой?

Но толпа людей была занята тем, что, не отрываясь, следила за главной скачкой ежегодного Кубка Коретти. Выступала лошадь Джио. Как и следовало ожидать, она была фаворитом.

Джио лениво улыбнулся, продолжая играть с ее грудью:

– Насколько я помню, сегодня утром тебе понравилось, как я ухаживал за тобой в постели.

– Вы ненасытны, синьор Коретти. Я всего лишь исполняла супружеский долг.

Джио откинул голову назад и рассмеялся. Валентина счастливо улыбнулась. Прекрасно, что ее муж так заразительно смеется!

Затем она заметила кое-что краем глаза:

– Кажется, пора спасать моих родителей. Мария выглядит чересчур оживленной, хотя и устала, а это означает неприятности.

Джио проследил за взглядом жены и улыбнулся, увидев, как его пятнадцатимесячная дочка вырывается из любящих объятий бабушки и дедушки. Девочка была удивительно похожа на Марио и мысиком темных волос на лбу, и озорными глазками.

Джио посмотрел на Валентину. Ее округлившийся живот прижимался к нему, и он ощущал любовь и успокоение.

– Мы спасем их через минуту, но сначала…

Заканчивать Джио не пришлось – Валентина встала на цыпочки, притянула к себе его голову и прижалась губами к его губам. Где-то рядом бесновалась толпа, поскольку фаворит скачки уверенно шел к очередной победе.