Глаза цвета неба - [9]

Осенью Иван не приехал. К ним заехал купец, сказывал, что Иван Тимофеев честный купец, очень ему помог, да просил семью его не забыть навестить. Привез купец соли, сукна, да пять мешков крупы, да муки.

* * *

Много страшного видал Иван в своем торговом пути. Горящие избы, полуголые обездоленные бабы да дети. Люди казненного князя Бориса ушли в глубь Руси и там бесчинствовали. Молодые княжичи выясняли, кто из них править будет, им было не до жалобщиков. Грабежи росли.

Еще осенью Тимофеев решил: надо уезжать. Но куда — не знал. По дороге в Новгород случай свел его с купцом из Царьграда. Напали в дороге на иноземного купца бандиты, Иван со своими людьми подоспел, помог отбиться. Сдружились, тот зазвал к себе. Сказывал, что нет у них ордынцев, нет грабежей и каждый ездит и торгует свободно. Да налог с продажи платят императору как положено, но сверх того никто их не обирает. Тимофеев загорелся страну иноземную посмотреть. То, что он там увидел, по нраву ему пришлось.

Иван вернулся домой только к Троице. Изрядно схуднувший, но с деньгами, золотом. Сторговал хорошо. В сердце своем Тимофеев имел решение твердое, одно его терзало: как уговорить теперь Настю? Он решил не обсуждать, а поставить ее перед фактом.

Настя заупрямилась.

— Это ж дом наш! Как же это? Куда? Да всем непросто! Не бросать надо, а бороться. Постоять за родную землю!

— Мечом по нраву пришлось махать? Приключений ждешь?! Ты — жена, удел твой — деток беречь да мужа слушаться! Ты, может, еще одно дитё народишь! У твоих ровесниц уже по пять, шесть детей, а ты все про бой думаешь! Кто семью сбережет, пока ты воевать пойдешь? А может, ты ордынца того ждешь?

— Господь с тобой, Ваня, о чем ты говоришь?!

— А тот военачальник, Ногай, что отпустил тебя?! Может, о встрече с ним грезишь, потому и ехать не хочешь?

— Ваня! Что ты несешь? Да сдался он мне! Нет моей вины! По сем напраслину наводишь!..

— Ну, прости… прости! Не сдержался. Ехать надо. Ехать прямо сейчас. Баскаки, ироды ордынские, перепись людей затеяли. Кто холоп, а кто боярин, кто крестьянин, кто купец. Кто сколько дани платить должен. Куда уйдешь, если к земле приписан будешь? Данью обложат — не вздохнешь! Последнюю рубашку заберут! А если нет ничего так и в полон, в Орду заберут! А жаловаться кому? Кто у нас Великий князь? Поди разбери! Нечего беды ждать! Собираться надо и уезжать!

Настя сдалась.

Часть II

Глава 5

Они лошадей гнали до горизонта,

Скача против ветра и солнцу во след.

Туда их влекло неизвестное что-то,

Но что-то, что стоило их юных лет.

(«Сто огланов» («Улаудемироғлы»))

Ногай побывал и в Персии, и в Египте, был он в Венгрии, а теперь путь его лежал на богатые европейские земли, в Булгарию.

Он много слышал об этом, ранее покоренном Бату, но потом восставшем, отказавшемся платить дань государстве. Он использовал тактику Великого ордынского завоевателя, отправлял небольшие отряды по сто человек загодя, те разведывали, прокладывали дорогу; далее шел передовой отряд, и лучники, и тяжелая конница.

Из донесений вызнал Ногай, что осели в Булгарии половцы и богатыми посулами старался переманить их на свою сторону.

У болгарского царя также были свои соглядатаи, он начал стягивать войска со всех границ государства, призывал вассалов отдать долг перед своим сюзереном. Разослал он и западным правителям послов с просьбой о военной помощи, указав: «падет Болгария — некому будет прикрывать Европу. Вы следующие станете.» Французский король счел лучшим для себя не заметить письмо. Сам он готовился к новому крестовому походу во славу гроба господня, и ему не было дела до диких степных варваров.

Правитель же Священной Римской империи, хорошенько взвесив доводы, согласился помочь. Германский правитель также припомнил Бату, и то, что чудо развернуло тогда его орду и спасло Германию от разграбления. Направили они свои войска в помощь болгарскому царю.

Удача отвернулась от ордынского военачальника с самого начала этого похода. Вроде установившаяся сухая летняя погода обернулась затяжными дождями. Ожидаемая небольшая река на пути обернулась глубоководной; под обильными осадками она разлилась и затопила поля, сделав их труднопроходимыми. Лошади, повозки с провиантом тонули в грязи.

Большая часть ордынской армии распалась на две части: первыми шла ногайская тысяча, закаленная и проверенная в боях, а вторая часть — обозы с припасами, осадная техника, легкая конница, пешие ратники, большая часть лучников отстала.

День стоял хмурый, пасмурный и как нельзя лучше отражал настроение Ногая. Войско его форсировало реку вброд.

Выбрав посуше пригорок, выкопав каналы для стока воды, завалив выбранное место ветками, брусьями, татаро-монгольская армия разбила лагерь. Уставшие и мокрые воины разводили костры, дабы согреться и обсохнуть.

Обозы со снедью пришлось оставить на другом берегу, Ногай дал приказ взять самое необходимое: рис, муку, котелок для варки. Всего этого должно хватить на два-три дня, потом армию ордынцев ждали серьезные проблемы.

Ногай собрал сотников для совета. Мнения разделились. Сотник Утулай, осторожный и набожный, убеждал, что, раз погода не благоволит, то это Аллах нам показывает свою волю, и надо бы вернуться назад.