Глаза Ангела - [37]

— Но где же истоки, как не в Японии? Если бы ты логически мыслила...

— Логика хороша в лаборатории. А на практике хороша интуиция — она поможет там, где никакой логике не справиться.

— Так куда же все-таки мы направляемся, черт побери!

— В Город оружия.

— Медельин? — не веря своим ушам воскликнул Рассел. — Мы что, полетим в Колумбию?

— Какой ты догадливый.

Когда они приехали в аэропорт, частный «Боинг-727» уже ждал их на взлетной полосе. Они поднялись на борт самолета, и тот птицей взмыл в небо.

— Слушай, Тори, а тебе известно, что даже наши дипломаты не имеют права появляться в Медельине без особого разрешения? Что в этом городе за восемьдесят долларов можно нанять оркестр на весь вечер, а за десять — малолетнего преступника — сикарио, готового на любое дело? Эта чертова дыра имеет самый высокий уровень преступности среди городов, не находящихся в состоянии войны.

— А Медельин находится в состоянии войны, — возразила Тори, повернувшись лицом к Расселу. — Япония Японией, а наша задача состоит в том, чтобы добраться до того места, откуда началась эта грязная история с суперкокаином.

— Да... — протянул Рассел, с грустью глядя на постепенно исчезающий внизу Вашингтон и страстно желая оказаться сейчас не в самолете, а в привычном окружении, за рабочим столом. — Летим к черту на рога и наверняка подставим себя под пули...

* * *

Медельин — крупный город в центральной части западной Колумбии. Находится он на высоте около 1500 метров, в глубокой долине Центральных Кордильер, которая сплошь покрыта хвойными лесами. «Боинг-727» долго кружил над верхушками деревьев, постепенно снижаясь, и затем резко пошел на посадку. Когда самолет приземлился, Тори и Рассел остались внутри салона и терпеливо ждали, пока экипаж выключал моторы и занимался обычными в таких случаях делами. Тори подошла к пилоту; о чем они говорили, Рассел не слышал, и через пятнадцать минут начал нервничать, встал и принялся мерять шагами пространство салона.

— Когда мы наконец уйдем отсюда, господи! — наконец не выдержал он. Тори ответила:

— Не советую тебе появляться в здании аэропорта, потому что сикариос быстренько вычислят твою американскую физиономию и пристанут, как пиявки.

— Так что же мы тогда собираемся делать?

— В данный момент ничего, — сказала Тори и показала на иллюминатор.

Рассел наклонился к стеклу иллюминатора и увидел двух колумбийцев в форме, с официальным видом направлявшихся по посадочной полосе к их «Боингу». Вскоре оба уже поднимались по трапу, и через несколько секунд их смуглые лица показались в дверях салона.

— Дай мне твой паспорт, — обратилась Тори к Расселу и, взяв протянутый им документ, она подошла к таможенникам. Рассел слышал, как разговаривала с ними на отличном испанском языке без малейшего акцента; сам он тоже знал испанский, и неплохо, как и ряд других языков, но акцент выдавал его американское происхождение. А вот Тори — у нее были потрясающие способности к иностранным языкам, — на всех языках, которые знала, говорила, как на родном английском. Рассел заметил, как пачки американских долларов перекочевали из рук Тори в руки гостей, а затем туда же отправились и паспорта: его, ее и членов экипажа. На всех паспортах быстро поставили необходимую печать, и мгновение спустя чиновники покинули салон — ушли, даже не взглянув на Рассела.

Когда Тори и Рассел вышли из самолета, к ним подъехал четырехдверный синий «Рено». Тори заказала именно эту марку, потому что «Мазда» и «Тойота» не годились:

у них был менее сильный двигатель, и они были легче.

— Расс, оружие при тебе?

Рассел покачал головой.

— Тогда вернись в самолет и подбери что-нибудь из арсенала пилота. — С этими словами Тори открыла дверцу машины и села на заднее сиденье. Расс сделал так, как она сказала, но не мог сдержать раздражения. Сомнительная, с его точки зрения, затея нравилась ему все меньше и меньше, и он уже не раз горько пожалел, что ввязался в эту авантюру. Хотя что ему оставалось делать? Разве у него был выбор? Приказ надо выполнять.

Вернувшись, он сел на заднее сиденье рядом с Тори, и «Рено» рванул с места, лишь только он успел закрыть дверцу. Тори все то время, пока он отсутствовал, болтала с водителем, и Рассел внимательно присмотрелся к мужчине. На вид ему было лет за пятьдесят, волосы и усы уже посеребрила седина, лицо закрывали большие темные очки.

— Добро пожаловать в Медельин, сеньор Слейд, — на ломаном английском сказал Эстило, которого Тори заранее попросила их встретить.

Рассел спросил у Тори:

— Может быть, лучше было лететь на вертолете?

— Можно, конечно, только я слышала, что недавно каких-то американцев сбили местные жители — пайсас. Если в поле зрения вдруг попадает гринго, они следуют за ним по пятам всюду, куда бы он ни направился. И нас это ждет, так что привыкай.

Узенькая дорога, по которой несся, как птица, синий «Рено», змеей петляла между живописных гор. Рассел посмотрел на спидометр — судя по тому, как быстро мелькали за окнами деревья, скорость была миль на двадцать больше, чем можно было себе позволить на такой трудной дороге. Только он собрался об этом сказать, как водитель бросил через плечо: