Глаз вечности - [112]

Прежде, в Каллисиоре, Аморн с успехом отгонял всякий помысел о смерти Авеолы, не в силах представить себе вечную разлуку. И вот наконец правда настигла его, а вместе с ней пришло осознание страшной вины. Правитель Тайного Совета спрятал пылающее лицо в ладонях и зарыдал жгучими слезами страдания и раскаяния, оплакивая потерянную любовь и все годы тоскливого одиночества, которые мог бы провести в радости, рядом со своей милой, если б только она осталась в живых.

Отправив товарища вниз, Вельдан незаметно отстала и укрылась в маленькой спальне подле гостевой комнаты. Девушке не хотелось говорить ни с Элионом, ни с Дарком, ни даже с Казарлом – во всяком случае, прямо сейчас. Ей необходимо было многое обдумать. Подозрения, поначалу такие нелепые, всколыхнулись в душе с новой силой.

Архимаг выделяет ее среди прочих чародеев особым доверием и приязнью, это заметно каждому. Однако первое их столкновение, там, в горах Тиаронда, заставило Аморна отшатнуться с неподдельным ужасом на лице. Он точно встретил призрака.

И этот Маскулу – уж слишком натянуто держался он, видя их вместе. Девушка так и не разобрала его странного выражения: то ли глубокая задумчивость, то ли любопытство, то ли печальный юмор? Впрочем, это-то как раз могло и почудиться.

Но Вельдан необъяснимо тянуло к Аморну. С чего бы? Почему она против воли бросалась опекать и защищать его при каждом удобном случае, хоть и прекрасно знала, что имеет дело не с кем-нибудь, а с лордом Блейдом – хладнокровным убийцей?

Отчего юная чародейка не трепетала и даже нимало не волновалась в его присутствии? Почти все нервничают рядом с ним.

Гость говорит, что дружил с ее матерью.

Ему знакома дорога в спальню Авеолы.

И сейчас через тонкую стену девушка слышала его стенания: долгие, судорожные всхлипы, идущие прямо из разбитого безутешным горем сердца.

Вельдан заколотила сильная дрожь. Надежда, страх и сомнение разрывали чародейку на части. Желает ли она слышать правду? Если человек с таким темным прошлым и столь ужасной славой, как у Аморна, окажется ее отцом – готова ли девушка принять его? Разумнее всего, твердила она себе, кинуться к соседней двери и потребовать ответа на свои вопросы, но… сил почему-то не было.

Окно комнатки выходило на лесистый склон холма, круто вздымающийся за домом. Вельдан нашла глазами близлежащую опушку, где погребли ее мать. Упершись разгоряченным лбом в прохладное стекло, чародейка вздохнула.

– Что же ты не сказала мне? – прошептала она. – Оставила бы хоть какой-нибудь знак, письмо, намек на разгадку. Жаль, что я не знала тебя, мама. Жаль, что мы не вместе: ты бы разъяснила, где правда, где ложь…

– Дорогуша, тебе и так уже все известно.

Казарл. Оставаясь внизу, дракен по-прежнему льнул к ее мыслям. Какое счастье – иметь хоть одного надежного друга. Вот кто не изменит, не покинет Вельдан до самой смерти.

Девушка выпрямилась и решительно набрала в грудь воздуха.

– Пойду и побеседую с ним. Верно?

– Это лучший выход, хозяйка. – Чародейка почувствовала в его голосе злорадную усмешку. – Пусть только посмеет расстроить тебя. Просто вымани наглеца вниз, уж я его испепелю!

Губы Вельдан тронула грустная улыбка.

– Договорились. Это сильно облегчило бы мою жизнь.

– Знаешь, – негромко промолвил Каз, – не так-то просто жить на свете одному. Будь моя воля, непременно выяснил бы все про своих родных… – Он помедлил. – Даже окажись они сборищем отпетых негодяев.

– Спасибо за уточнение, – сухо отозвалась девушка. – И все же ты прав!

Не дожидаясь, пока новые сомнения сломят внезапную решимость, чародейка на одном дыхании достигла двери Аморна и распахнула ее. Как начать разговор? На ум пришел лишь один способ.

– Ты мой отец? – требовательно выпалила Вельдан.

Аморн отнял руки от лица. Тоска, переполнявшая его глаза, вынудила девушку содрогнуться. Но вот невидящий взгляд будто бы сосредоточился на вошедшей, и выражение архимага немного смягчилось.

– Думаю, да. – Помолчав, он шумно втянул воздух. – А ты бы хотела этого?

Теперь замешкалась девушка, но только на мгновение. Пройдя через всю комнату, она присела рядом с ним на кровать.

– Думаю, да.

– А когда ты заподозрил, что она его дочь? – спросил дракен.

Элиону не требовалось разжевывать, о ком речь.

– С той самой ночи, как он прибыл в Гендиваль. Ну, или на следующее утро.

– Я тоже.

– Ты знаком с Вельдан ближе всех, Каз. Полагаешь, она догадалась тогда же?

– Если и так, со мной хозяйка на сей счет не откровенничала. Хотя… – дракен замер в задумчивости, – наверное, почувствовала где-то в глубине сердца.

Прошел почти час, а Вельдан все не спускалась. Элион и Каз развели в камине огонь: человек подбросил в камин дров, а дракен, не мудрствуя, дохнул на них пожарче. В котелке закипел ароматный чай. Элион принялся расхаживать по комнате с чашкой в руках, то и дело разражаясь озабоченными вздохами.

– Что же у них там происходит, наверху? Это напряжение сведет меня с ума!

– Беседуют, – откликнулся дракен. – Еще немного – и я начну ревновать эту девчонку.

– Понятно, беседуют! Но вот о чем?

Чародей раздраженно пнул по камину.

– О матери Вельдан, конечно.

Каз никогда не гнушался подслушиванием. К тому же, отлично зная напарницу, научился делать это совершенно незаметно для нее. По крайней мере он сам так думал. Элион порою ловил себя на мысли, что девушка нарочно поддерживает дракена в этом заблуждении, желая доставить удовольствие другу.