Глаз кота - [45]

— …Зингер.

Тихо, тихо. Ветер или эхо. Наскучившее слово из усталой груди.

— Билли Черный Конь…

Снова к этому скалистому месту.

— Я чую тебя, там наверху, где-то…

Когда-нибудь. Когда-нибудь он вспомнит это путешествие. Пусть по своей тропе. Но…

— Твои друзья не оставят меня. Я приду, охотник.

Призрак эха из ветра. Слова в его мозгу. Может быть, старые дружки. Кто-нибудь узнал.

— Почему не отвечаешь? Разговор ничего не выдаст.

Кот-призрак; существо-чинди. Да. Кот.

— Я здесь, Кот.

— А я следую за тобой.

— Знаю.

— Ты выбрал хорошее место.

— Оно меня выбрало.

— Какая разница. Лучше городов.

Билли остановился, чтобы сбить со следа и вообразить возможную засаду.

— …Приходи. Ты не сможешь убежать навсегда.

— Только туда, куда должен. Охотясь на тебя…

— Да, но это не остановит меня. Мы встретимся.

— Обязательно.

— Я чувствую, что сейчас ты сильнее, чем прежде.

— Может быть.

— Кто-то из нас победит, и это лучше чего-либо другого. Каждый из нас

— последний в своем роду. Что еще нам надо?

— Не знаю.

— Это странный мир, непонятный мне.

— Мне тоже.

— Скоро встретимся, старый враг. Ты рад, что убегаешь?

Билли задумался.

— Да, — сказал он наконец.

Он вспомнил о песне, но понимал, что петь еще не время. Гром тихо пророкотал в каньоне.

— Ты изменился, охотник, с того последнего раза, когда мы были близко.

— Я знаю, куда собираюсь сейчас, Кот.

— Тогда поспеши, я могу быть ближе, чем ты думаешь.

— Следи за тенями. Ты, может быть, ближе, чем сам думаешь.

Молчание. Впереди расстилалась широкая ясная панорама. Билли остановился, ошеломленный таким видом. Похожая на ленту, его тропа вела вперед, потом вверх. Он многое не понимал, но дело было не в этом. Что-то в нем надломилось. В темной вышине кричала птица.

Еще дальше, он возвращается со мной, Нэйенезгани, Поверни свой черный жезл, защищаясь.

Молнии сверкают за ним и перед ним.

К первой ступеньке лестницы, К заповедному месту Он возвращается со мной:

И радуга возвращается со мной; И разговор с кетахном учит меня.

Мы поднимаемся по двадцати ступеням, Маленькие голубые птицы поют надо мной.

Кукурузный жук поет позади меня.

Хаши-альти возвращается со мной.

Я взбираюсь на заповедную гору, Главную гору, гору дождя.

Кукурузную гору, гору пыльцы…

Возвращаюсь. Посидеть на пыльце, Завладеть жилищем, огнем, пищей, Местом отдыха, ногами, телом, Удержать свою мысль, голос, силу движений.

Речь, что благословенна, Возвращайся со мной. Собери эти вещи, Поднимайся вверх. Сквозь туман и облака, Мхи и травы, деревья и скалы, Четырехцветную землю.

Возвращайся.

«Внуки, мы стоим на радуге».

Бег. Звуки ветра и воды сейчас стали частью барабанного боя. Тропа становится все чище и чище. Сейчас она кроваво-красная, припорошенная снегом.

Земля, казалось, вздрогнула, и что-то, похожее на башню выросло перед ним, повернувшись сбоку тропы. Меняя цвета, колонна сплелась, вздымаясь ввысь, и пять изменяющихся лиц вырисовываются на ее верху.

Билли узнал охраняющих духов.

— Билли мы снова пришли спросить тебя, — в один голос сказали они. — Опасность увеличилась. Ты должен сойти с тропы и покинуть каньон. Поторопись. Ты должен пойти туда, где будешь в безопасности.

— Сейчас оставить тропу не могу, — ответил он. — Слишком поздно. Мой враг приближается. Путь чист передо мной. Еще раз благодарю вас. У меня нет другого выбора.

— Всегда есть выбор.

— Я уже сделал его.

Существо из дыма отлетело, когда он прошел мимо.

Билли увидел, что появилось в конце тропы, и животный ужас сковал его, когда он понял, куда его поведут. Это была Пещера Мумий, древнее место усопших, расположенная на стене каньона.

Когда он прошел вперед, перед ним в высокой нише появились развалины. Зеленый свет струился за ними из щели, напоминающей глаза.

Ветер стих, потом забушевал с новой силой.

Сейчас звуки походили на хлопанье огромного куска парусины в небе. Билли сосредоточился на своей цели и шел своей дорогой. Наконец, звук раздался прямо над его головой, он чувствовал его каждой клеточкой своего тела. Потом высоко в воздухе назад отодвинулась черная фигура.

Подняв глаза, он заметил зловещую птицу, опускающуюся на вершину гряды утесов высоко над Пещерой Мумий. Билли пошел тише, в футе от стены остановился у откоса. Он понял, когда увидел темное существо, сидящее и смотрящее вниз, что это Хааеч — бог зла, хозяин охоты; он сразу отвел глаза, но не раньше, чем встретился с беспощадным взглядом желтого глаза, просверлившего его насквозь.

— Должен ли я покончить с этим существом, следящим за мной, Черный Бог? — хотелось ему знать. — Я — и охотник, и добыча. Кем ты посоветуешь быть?

Он поднялся по склону, следя за тропой, идущей вертикально вверх в тайные развалины.

Да, это, казалось, самый легкий путь.

Билли приблизился к стене, найдя точку опоры, подтянулся на руках и стал карабкаться.

Он лез вверх. Медленнее над наиболее скользкими участками. Странно дрожали кисти рук, когда он взбирался выше. Выдержать…

Нет. Он остановился. Все, чем он был — так это частью охоты. Но это была и часть прожитого. Надо остановиться. Подъем. Охота. Важна позиция.

Все уроки встают в памяти. Достигнуть этого сейчас.

Он полез выше, не глядя на черный призрак вверху и не оглядываясь. Скоро.