Главный герой блокбастера - [22]

Мелькнула шальная мысль, что, может быть, пауза нужна, чтобы поменять декорации, и что больше не придется целоваться. И тут же в желудке стало противно-пусто. Будто поманили шоколадным батончиком и спрятали в карман.

Дерек привел его на улицу, в небольшую беседку, негласно служащую курилкой. Вытащил из кармана сигареты, выбил себе одну и протянул пачку Алефу.

— Спасибо, — ответил тот и, дождавшись своей очереди, прикурил от старой, тяжелой на вид зажигалки.

Дерек не ответил. Закурив, сделал несколько затяжек, а потом в упор посмотрел на Алефа. Молча.

Алеф тянул сигарету, глотая горький дым, и никак не мог подобрать слова. Понятно, что Дерек ждал его реакции. Не на сцену, не на действия Центуриона, а на свои собственные. На поцелуи, слишком реалистичные, чтобы быть просто игрой, на прикосновения не по сценарию. На неприкрытое желание во взгляде.

— Я забыл о камерах, — проговорил Алеф, чувствуя, как опять начинают пылать щеки и уши. — Напрочь.

— Я заметил, — саркастически протянул Дерек. — И хотел бы поздравить, да не с чем. Сцену мы в профессиональном плане запороли. Хотя Ли доволен. Импровизация, собственное видение и вся фигня. А я просто хотел хорошенько тебе врезать… — он насмешливо на него посмотрел.

— И что же тебе помешало? — хмыкнул Алеф и снова затянулся. Стряхнул пепел, в короткую затяжку докурил сигарету до фильтра и бросил окурок в урну. — Я хотел позвонить и извиниться за вчерашнее, — проговорил вполголоса. — Просто до дома добрался очень поздно.

— Да, в общем-то, уже можешь не извиняться, — усмехнулся Дерек и внимательно на него посмотрел. — Так что? — поинтересовался вкрадчиво. — Сделаем вид, что просто классно сыграли сцену?

Боже, так просто сейчас было сказать «да». Или кивнуть. И оставить в прошлом все эти смущающие прикосновения и поцелуи, от которых путались мысли и в животе завязывался узел. Жить себе дальше, сниматься в самом крутом блокбастере следующего года. Копаться в нутре корвета. Убить Линду.

А еще забыть о сникерсах. О полном гараже пахнущих маслом и бензином байков. О сумасшедшей улыбке, мокрых волосах и брызгах соленой воды в лицо. О кошмарно-восхитительном рагу и ужасно смущающем упражнении на растяжку.

— Не уверен, что готов к следующему дублю прямо сегодня, — выдавил он наконец. — Но обещаю быть более прилежен в тренировках.

И снова Дерек ничего не сказал — лишь пробуравил его взглядом и отшвырнул недокуренную сигарету.

— На твое счастье, Ли решил, что переснимать — лишь портить сцену, — сообщил после паузы. — Но ему нужно несколько крупных планов. Так что настраивайся. Сильно не советую снова меня куда-нибудь швырять.

Вот уж точно, его счастье. Потому что если бы Дерек не отстранился, а Мион не остановил бы съемку, Алеф бы точно позволил себя трахнуть.

— Да куда там теперь… — невесело усмехнулся Алеф и первым вернулся в павильон.

У Миона совершенно очевидно было отличное настроение. На площадке хоть и царила деловая атмосфера, но чувствовалось, что отголоски только что снятой сцены еще гуляют в воздухе.

— Готовность три минуты, — объявил Мион. — Дерек, Алеф, мне нужны крупные планы Джоша, просящего Центуриона остаться, потом мизансцена у стены, ну и на кровати, конечно.

Снимать крупные планы было куда проще: нужно было не говорить, а просто замирать в красивых позах, делать красивые движения и, конечно, красиво целоваться. И вот с последним снова возникли проблемы…

— Помедленнее, Алеф, — остановил его Мион, и, к своему огромному стыду, Алеф понял, что буквально накинулся на Дерека, забыв о поставленной задаче.

— Извините, — пробормотал он и, дождавшись команды «Мотор!» снова потянулся к губам Дерека.

Этот поцелуй вышел более мягким и даже ласковым. Дерек не торопился перехватывать инициативу. Вот только на самом дне синих глаз Алеф снова отчетливо видел азарт и никуда не девшееся желание. Голову вело, что-то сладко сжималось под ложечкой, едва он коснулся губами губ Дерека. Даже полностью расслабленные, они все равно были мужскими. Твердыми, чуть солоноватыми, с отчетливым привкусом табака и кофе. И целовать их было очень здорово. А уж провести языком — и подавно. Когда же они дрогнули и чуть приоткрылись, пуская внутрь, пришлось собирать всю волю в кулак, чтобы опять не запороть крупный план спешкой.

— Дерек, сделай снова рукой, как тогда… — попросил Мион. — Несколько раз в разных темпах.

Спокойствия ничуть не добавилось, когда по его телу снова заскользила рука — от горла до паха. На этот раз Дерек уже смотрел не сердито, но голодно, жадно и как будто грустно. И движения были неохотные, будто он боролся с собой. Алеф знал — это дань Центуриону, а потому сумел разглядеть то, что в роль не вписывалось: искорки неподдельного возбуждения и интереса. И да, черт побери, ладонь снова скользнула на член, на этот раз нисколько не скрываясь. Алеф стиснул зубы и взмолился, чтобы тот не встал.

Ага, конечно. Непослушное тело мгновенно отреагировало на недвусмысленную ласку. В пах словно теплого масла плеснули, сердце отчаянно застучало. Бедра сами собой подались вперед, толкая стремительно твердеющий член в ласкающую ладонь.