Главное - воля! - [49]

И теперь интуиция во весь голос твердила, что только что она услышала что-то очень важное. И очень, очень неправильное.

Елка резко перехватила управление и вцепилась в ошарашенного собеседника не хуже британского бульдога. Диссонанс прогремел в реплике о службе в Главном Штабе… А где в Главном Штабе? Что это вообще такое? И офицер Генерального Штаба… — почему он служит в Главном, а не в Генеральном Штабе?

Услыхав ответ, Александра Федоровна оледенела.

Никакого Генерального Штаба в России не было.

Не существовало в природе.

5.

Пруссия, сердце новой Германской Империи, ВСЕМИ победами была обязана своему Большому Генеральному Штабу. Ставшему для всех армий Европы и мира образцом… И страшной угрозой. Одним из главных требований победителей в обеих мировых войнах XX века было уничтожение в Германии Генерального Штаба — и как института, и как стиля руководства войсками.

Прусский Большой Генеральный Штаб провел войны с Данией, Австрией и Францией как симфонические концерты, точно по нотам. Результатом трех последовательно проведенных блицкригов — именно в войнах, породивших на свет Второй Рейх, штабисты Третьего видели образцовый пример для подражания — стало быстрое и сокрушительнейшее поражение всех противников Пруссии.

Залогом этого была узкая специализация БГШ: он занимался только созданием оперативных планов и передвижением войск. Великий Мольтке, более тридцати лет занимавший пост начальника Генерального Штаба, создавал партитуры своих компаний по картам железных дорог. С тех пор и до самого конца главным для немецких генштабистов являлись пути сообщения. И офицеров в прусском ГенШтабе было не так уж много. Девяносто генштабистов, семьдесят проходящих стажировку по окончании Академии "причисленных к Генеральному Штабу" и четыре десятка чиновников.

Россия же вместо этого органа, компактного, целеустремленного и быстро отвечающего на любой вызов, имела некое образование, именовавшееся Главным Штабом, и пресловутый Корпус офицеров Генерального Штаба. Корпус этот имел свой особый, очень красивый мундир — с аксельбантами! — и свое особое производство. С привилегиями в оном. Причем привилегии были немалые. За эти-то "ускорители карьеры" армейцы генштабистов и не любили. Называя за красивые мундиры "фазанами", а за быстроту повышения в чине — "моментами".

Свод Военных Постановлений определял задачи корпуса следующим образом:

"Корпус офицеров Генерального Штаба состоит из офицеров, получивших высшее военное образование, и предназначающихся для выполнения специальных обязанностей, которые заключаются:

— в составлении дислокаций, маршрутов и дистанций для боя и для движения;

— в производстве военных обозрений, съемок, рекогносцировок;

— в вождении колонн на театре войны вообще и на поле сражения в особенности;

— в избрании, совместно с военными инженерами, позиций и пунктов для крепостей и укреплений;

— в выполнении военно-статистических, военно-исторических и военно-административных работ".[14]

Для того, чтобы эти задачи выполнять, офицеры Корпуса имели исключительное право занимать некоторые должности, так и именовавшиеся — должностями Генерального Штаба. Их функции были "очерчены в тех положениях, коими совокупно со штатом определяли состав и назначение того или другого штаба или управления, в составе коих положено иметь офицеров Генерального Штаба". В Главном Штабе таких должностей было ровным счетом двадцать три!

В принципе, все это не очень отличалось от Европы. Там тоже выпускники Академии составляли особую корпорацию с особыми же привилегиями. Разница — и огромная! — заключалась в том, что и во Франции, и в Австрии, не говоря уже о Германии, структура и задачи Генерального Штаба были четко определены и жестко взаимосвязаны. При этом в Германском Генеральном Штабе сидели девяносто из ста восьмидесяти офицеров ГШ. Ровно половина! Плюс все семь десятков "причисленных". В Австрии — пятьдесят пять генштабистов из ста семидесяти пяти и двадцать причисленных из ста восьмидесяти.

Русский же Главный Штаб занимался всем сразу — и в его состав входило двадцать три офицера Генерального Штаба… Это из без малого шести сотен чинов Корпуса!

6.

Коротко говоря, в Германии под термином "Генеральный Штаб" понимается вполне определенная воинская специальность. А вовсе не совокупность офицеров, носящих особый мундир. Иной раз независимо от того, где они служат. Там офицер ГШ не сидит в канцелярии Военного Министерства, не преподает в военно-учебных заведениях…

Это, конечно, не значит, что там нет офицеров, прошедших службу ГШ — может быть, таких офицеров там даже много. Но мундиров Генерального Штаба они не носят, поскольку мундир это присвоен вполне определенной специальности и только определенным должностям!

7.

Когда Военное Ведомство в январе 1894 года вдвое увеличило численность поступающих с расчетом на два курса, то в разъяснении к приказу было сказано, что "подобными мерами имеется в виду достигнуть не только обеспечения пополнения Корпуса офицеров ГШ, но и развития военного образования среди офицеров армии". И эта последняя цель ставится на первое место. Надо сказать, подобные заявления давно уже стали общим местом. И каждый раз они вызывали одну и ту же дискуссию. В "Разведчике", "Русском Инвалиде", "Военном Сборнике" и разных других изданиях совершенно разные люди задавали один и тот же вопрос: не являются ли эти задачи прямо противоречащими друг другу? Распространение военных знаний в армии требует широкого охвата. А создание Корпуса офицеров ГШ — совсем наоборот, тщательного отбора будущих генштабистов. То есть большого отсева претендентов. И особых критериев отбора. Ну, а после того, как тем же самым приказом, что и расширение приема, были ужесточены и требования к поступающим… Вопросы посыпались градом. Потому что ужесточены они были…