Главное – успеть! - [4]

Кто такая Елизавета-Христина я долго не мог понять, но потом, когда узнал, как зовут её отца — Карл-Леопольд, наконец, сообразил. После Анны Иоанновны была такая Анна Леопольдовна, мать младенца-императора, правившая вместо него. Имя сменила при переходе в православие – сейчас Христина лютеранка, наверняка в честь Анна Иоанновны имя дали. Скорее всего, Анна Иоанновна видела, что у неё нет детей, и решила передать трон потомству своей племянницы…

Теперь я занимался в обществе из трех родственниц, Наташи, Лизаветы, Христины, самой старшей из которых, Елизавете было семнадцать лет, и к ней Петр II уже проявлял недюжинный интерес, а самой младшей, Христине, всего десять лет.

Кто-то схватывал все на лету, кто-то, точнее Лизавета, обучались с огромным трудом. Читал я про Елизавету Петровну, что до самого конца жизни она так и не могла поверить, что Англия это остров и туда нельзя проехать на карете. Ну, географию она теперь знать будет, как и многое другое — азы математики, физики, историю древнюю и современную, и "развлекательные предметы" — музыка, бильярд, охота и тому подобное. В данный перечень по моему настоянию добавили литературу современную и древнюю. Этот предмет я ввел ради одной-единственной книги. "Государя" Макиавелли.

О своем браке я пока не думал, поручив это дело вельможам. Слишком мало я разбирась в современно политике, чтобы определить. с кем лучше породнится, да и свежа еще память о супруге, оставшейся там, в XX веке. Долгорукие и прочие активно пихали своих дочерей, барон Остерман перебирал иностранных принцесс, а бывшая невеста, дочка Меньшикова прислала мне письмо, напоминая о своем существовании и прося облегчить условия содержания в ссылке.

* * *

Как многое в России зависит от прихоти монарха! Петр I любил море, и воздвиг новую столицу на берегу Балтики, Петр II оказался страстным охотником и перенес её в Москву, где вокруг были великолепные угодья. Я охоту не любил, зато обожал Питер. Хоть и жил я в Подмосковье, где у меня была семья, многочисленные родственники, работа, но каждый год летом приезжал на пару недель в Северную столицу — походить по музеям, полюбоваться её красотами, посмотреть на белые ночи… Есть что-то такое в Петербурге, чего нет в Москве.

Разумеется, я задумал вернуть столицу обратно в Петербург. Часть верховного тайного совета во главе с Остерманом одобрили мой шаг, другие же, Долгорукие выступили против. Понятно почему, они еще не оставили надежды опутать своими сетями, а это лучше делать в Москве, где у них отличные поместья, где можно хорошенько поохотиться.

Взвесив все за и против, я решил переехать зимой, санный путь гораздо удобнее, тем более что Наташа тяжело болела и не хотелось оставлять её одну. За месяцы, проведенные в теле Петра Алексеевича, я успел привязаться ко всем – к Наташе, Лизавете, Катерине и прочим родственницам. В декабре Наташа умерла…

Хорошая была девочка – добрая, умная, талантливая… Раньше она пыталась сдерживать своего брата, когда тот так и норовил сорваться и уйти в загул. После того, как я вселился в это тело, мы с ней отлично поладили. Если бы меня тогда спросили, кому из Романовых я бы передал престол, я бы ответил не задумываясь – Наталье Алексеевне. Она лучшая из тех, кто есть. Была…

Мне было тяжело оставаться в Москве и после похорон я наконец-то двинулся в Питер. Всего за три дня мы добрались до Петрограда, я ожидал гораздо более медленного путешествия. Думаю, поговорка "какой русский не любит быстрой езды" родилась именно в этих краях. Как шутят путешественники, обычно ямщику надо давать на водку, чтобы он вез быстрее, а между Петербургом и Москвой наоборот, чтобы тише ехали.

Везли в санях — ложишься в сани, похожие больше на колыбель, укрываешься мехами и едешь весь день. Очень скучно, сани одноместные, поговорить не с кем, пейзажи — заснеженные деревья очень красивы, но не когда смотришь на них восьмой час кряду. Такое ощущение, будто мы едем по безлюдной пустыне, деревни почти не попадаются. Единственное развлечение, это когда проезжаем через город, да их только два на нашем пути — Тверь и Новгород, всюду смотрю и содрогаюсь от ужаса. Как же бедно тут живут люди!

Северную столицу я переименовал в Петроград. И короче, и удобнее, чем Санкт-Петербург, да и к чему эти излишние германизмы на карте? Современный Петроград совсем не походил на наш Петербург. Гораздо меньше, полупустой… Непривычно выглядят берега Невы, свободные от гранита. Зато сколько там садов! Сам город состоит из трех частей, Васильевский остров, Петропавловка и Адмиралтейская сторона. Дворцы мои, и летний, и зимний – разумеется, не тот зимний, что брали в семнадцатом, а его предшественник, стоят на адмиралтейской стороне. Как-то они мне не понравились — маленькие комнатки, сами миниатюрны, негде развернуться. По началу хотел забраться в бывший дом Меньшикова, но как-то это нехорошо, жить в чужом доме…

Планировка Питера оставляет желать лучшего. Дело вот в чем — я живу на одной стороне Невы, а многие, выражаясь современным языком, правительственные здания на другой, на Васильевском острове. Мостов через Неву сейчас нет. Зимой хорошо, можно пройти по льду, летом труднее, на лодке… А вот весной и осенью, во время ледостава, переправа и вовсе невозможна. И что, государственным делам стоять, потому что чиновники и император разделены рекой? Нет, надо кому-то переезжать. Я прикинул за и против и решил, что лучше пусть переезжают чиновники. На Васильевском острове по идее должны быть более сильные наводнения. Вспомнив о наводнениях, некоторое время думал, не стоит ли перенести город выше по течению, где гораздо суше, но потом бросил эту затею. Последнее, что нужно моей казне, это строительство новой столицы.