Главбухша - [40]

—    Кирочка, ты не должна так привязываться к мужику, — осторожно заметила она. — Поверь, они не стоят того. Грубые, самодовольные, эгоистичные. Этот рогатый, волосатый народец столько возомнил о себе, что пора отстреливать!

Кира рассмеялась.

—    Ты говоришь, как пострадавшая! — утихнув, с грустью заметила она. — Хотя, насколько я помню, обоих предыдущих мужей бросила ты, и они вправе предъявлять тебе серьезные претензии. Ты же продолжаешь честить всех мужчин подряд без всяких на то оснований. Не била тебя еще судьба, Марта!

—    Да будет тебе! — отмахнулась хозяйка. — Судьбу свою мы сами делаем! А ты смотришь ему в рот, во всем потакаешь, и что в результате? А в результате вот! — Она схватила зеркало, поднесла его к лицу Киры, чтобы та на себя посмотрела.

—    И что?

—    Ах, ты еще не понимаешь?! — возмутилась Марта. — Под глазами у тебя темные круги, взгляд испуганный, затравленный, без всякого романтического блеска, губы обкусанные! И что, это, по-твоему, и есть любовь?! Да кому она нужна, такая твоя любовь. Извини, но даже муженьку твоему, тобой обожаемому, ты в таком виде не нужна! Они нюхом чувствуют, когда баба перед ними ковром стелется, а когда независима и горда. Первых они в грош не ставят, а перед вторыми сами стелиться готовы, лишь бы завоевать. Так кого, скажи, уважать? Грустная картина получается.

—Еще бы!

Они помолчали. Но Марта чувствовала, что Кира вовсе не разделяет ее взглядов, имея свои, более оптимистичные представления о мужчинах.

Они попили чаю, поболтали о старых временах, вспомнили их шумные посиделки перед праздниками и конечно же хоровое исполнение советских песен.

- Не гони волну, не дергай его, наберись терпения, положись на свою судьбу, коли в нее веришь. Как она напророчит, так все и будет! Поняла? — напутствовала  подругу Марта напоследок. Кира кивнула, и Марта отправила ее домой.

Шел только пятый час вечера, и главбухша все-таки засела за кассу. Но кассу стало рвать, и надо было  отложить работу до завтра, но Марта уперлась рогом, решив во что бы то ни стало все завершить сегодня. В упрямстве ей равных не было.

Вернулся Виталик, вовсе не на бровях, и тут же  включил компьютер.

К одиннадцати вечера Марта, пересчитав все четыре раза, нашла-таки ошибку. И тут позвонил Диц и назначил ей тайный раут на понедельник, на утро, вконец растревожив ее своим внезапным приездом.

Не хватало им со Стасом забот с Рындиным и Джаником, так теперь еще принесло Вальтера, который, без сомнения, тоже везет какой-нибудь сюрприз. Такие люди просто так из одной страны в другую не ездят и баксы на ветер не бросают.

11

Шелестел сухой снежок, мороз пощипывая за щеки, и хоть Марта никогда не модничала и одевалась тепло, постояв минут пятнадцать у входа в ресторан «Москва», она так продрогла, что плюнула на Вальтера, заспешила ко входу в метро. Но именно в это мгновение ее и остановил выбежавший из машины немец.

—    Маррта! — послышался громкий окрик с ярким грассирующим «р», и сияющий и счастливый Диц подлетел к ней, сгреб в объятия, поцеловал в щеку, словно у них было назначено не деловое, а любовное свидание.

—    Тысячу извинений, прекрасная госпожа Марта! Самолет приземлился вовремя, час назад, и на таможне меня не держали, но дорога выдалась жуткая, и мы ползли сорок километров в час, это что-то ужасное !     —    В    России надо бояться дорог и дураков, стоит это знать,— заметила Земская.

Они заняли свободный столик. Вальтер вытащил из кармана небольшую коробочку, протянул Марте. Это были французские духи фирмы «Шанель».

—    Прошу, очаровательная Марта Сергеевна, принять от меня маленький презент! — пропел он.

—    Зачем такой дорогой подарок, Вальтер! Вы ставите меня в неловкое положение! — покраснела Марта.

— Перестаньте! Вы что, вице-премьерша или посол?! Но даже по посольским меркам это не та стоимость, которую нужно вносить в служебный отчет! -рассмеялся он.

Подошел официант. Диц попросил его обслужить  их побыстрее. Вальтер заказал себе рисовую кашу с маслом, яичницу, кофе и два пирожных. Марта от завтрака и от кофе отказалась, попросила себе лишь  стакан минеральной воды.

—    Вы что, на диете? — спросил Диц, украдкой оглядывая старый зальчик ресторана, в котором обслуживали в эти утренние часы в основном депутатов  Госдумы.

Народные избранники, с упоением поглощавшие творожок  и каши, вдруг напомнили Марте второго  мужа, все гладко выбритые, в похожих темных костюмах, с яркими галстуками, с одинаково озабоченными и преисполненными государственной важности лицами. Когда они проходили мимо, то резкие запахи шведских и американских лосьонов шибали в нос.

—    Что случилось, Вальтер? В чем причина вашего неожиданного приезда?

— Захотелось вас увидеть, соскучился, — заулыбался он.

-Это очень мило, мы, русские, ценим такие романтические порывы! И все же, Вальтер, если говорить серьезно, что стряслось?

— Ничего, но мне доложили, сколько на самом  деле вы зарабатываете на моих поставках. У меня волосы встали дыбом. Конечно, это ваши деньги, я не  люблю заглядывать в чужой кошелек и, наверное, мне  стоило бы только порадоваться за вас, но я вдруг вспомнил, как одна светловолосая сирена, заманивая меня в свои сладкие деловые сети, клятвенно обещала, что и моя прибыль будет расти день ото дня, что мы быстро станем полноправными партнерами и что я не пожалею об этом сотрудничестве. И я старался.  Ведь я старался, правда?