Гладиаторы по закону - [20]

Но она не стала этого делать.

К счастью, дочь спала. При ней все было бы гораздо труднее. Не проронив ни слова, он переоделся, подошел к жене, заглянул ей в глаза и рассказал все — прямо и без обиняков.

Взрыва не последовало. Вирджиния, казалось, почти не слушала его. Она просто сидела с пустым выражением лица и водила пальцами по мягким подлокотникам кресла. Затем поднялась и подошла к стене, на которой оставался произведенный ею узор, и приглушила освещение. Комната утонула в интимном янтарном свете, в ней возникло что-то романтическое. Вирджиния разглядывала себя в стене, словно в зеркале. Норвел не сводил с нее глаз. В призрачном свете ее кожа была как бы подернута позолотой, с лица сошли морщинки, и вся она была мраморным совершенством.

Затем она села на теплый пол из плотной ткани и заплакала. Норвел неуклюже присел рядом на корточки.

— Пожалуйста, дорогая, — умоляюще произнес он, — не плачь.

Он прижал ее к себе и заговорил так, как никогда прежде. Будет, разумеется, трудно. С этим ничего не поделаешь. Однако, можно перенести — живут же, в конце концов, такой жизнью тысячи людей. Может быть, лишения будут не так уж тяжелы, может быть, это в большей степени сплотит их, может быть, их брак станет даже счастливее от этого.

И тут послышалось хихиканье Александры. Норвел рывком выпрямился. Девчонка насмешливо произнесла:

— Извините меня. Я и не думала, что здесь может происходить что-то интимное.

Вирджиния быстро поднялась, оттолкнув Норвела. Он почувствовал, поднимаясь, как краснеет.

— Сэнди, — сказал он ласково, прибегнув к почти забытому имени, которое так ей шло, когда она была хорошенькой малюткой, а не гнусной и… — Придержи язык, дорогая, и сойди, пожалуйста. Вниз. Я должен сказать тебе кое-что важное.

Вирджиния молча стояла рядом. Норвел понимал, что она едва сдерживается и любил ее за это.

Ребенок медленно сошел с лестницы.

— Сэнди, — твердо повторил Норвел.

— Пожалуйста, — перебила она его. — Вы же знаете, какие чувства я испытываю к этому имени.

Норвел напрягся, пытаясь сдержать себя.

— Я не имел в виду… — начал он сквозь зубы.

— Разумеется, вы ничего не имели в виду. Вы не имели в виду разбудить меня во время своего пьяного представления на лестнице, правда? Вы не собирались держать Вирджинию и меня в страхе, когда не удосужились сообщить, где задерживаетесь? — Она бросила взгляд в сторону матери, стараясь получить одобрение, но Вирджиния стояла, сложив руки.

— Я просто хотел что-то рассказать тебе.

— Что бы вы ни говорили, вам уже ничего не поможет.

— Ничего?! — завопил Норвел. — Так вот, послушай, черт побери! Мы перебираемся в Белли-Рэйв! Все мы — завтра! — будем там жить! Это для тебя ничего не значит?

— Нет никакой необходимости кричать на ребенка, — едва сдерживаясь, произнесла Вирджиния.

Но его уже прорвало. Он прекрасно понимал, что она не это имела в виду, но за него ответила накопившаяся в нем желчь.

— Значит, мне не нужно на нее кричать, потому что она не глухая, как я, не так ли? О, моя верная жена! Моя любящая семья!

— Я не это имела в виду, — заплакала Вирджиния.

— Ты всегда так! — ревел Норвел, пытаясь перекричать визг Александры.

— Ты знаешь, что я не это имела в виду! — пронзительно закричала Вирджиния. — Но теперь я жалею, что не это! Ты! Который называет себя мужем! И которому совершенно безразлична семья!

Ссора продолжалась почти до утра.

10

— Спасибо тебе за то, что вызволил Блая, — сказал Чарльз Мандин.

— Всегда пожалуйста, — любезно произнес Дворкас. — Ну, что там у тебя на уме?

— «ДМЛ-Хауз», — ответил Мандин. — Мне кажется, ты навел меня на что-то. Если получится… Так вот, я никогда этого не забуду.

— Не стоит, Чарльз. Послушай, уже довольно поздно, а мне еще надо провернуть пару вопросов.

— Постараюсь покороче. Эти выборы, Дел… Позволь мне не принимать участия. Разумеется, если тебе нужны помощники набрасывать тезисы, я к твоим услугам. Но для этого нужно очень много времени.

Дворкас одобрительно посмотрел на него и, дружелюбно улыбнувшись, произнес:

— Берись за это дело, Чарльз, если оно кажется тебе перспективным. Разумеется, мне будет нужна помощь. Видишь, я даже привлек своего брата. Значит, ты считаешь, что стоит глубоко заняться этой «ДМЛ-Хауз»?

Чарльз собирался ответить, но в это время в кабинет заглянул помощник Дворкаса и что-то шепнул ему.

— Извини, Чарли, здесь Джимми Лайонс. Подожди минутку.

В действительности прошло гораздо больше минутки.

— Не знаю, правильно ли ты собираешься поступить, — пробурчал Дворкас, когда вернулся.

— Что ты хочешь этим сказать? — удивился Мандин.

— Это очень серьезное дело — заниматься такой юридической практикой, к которой не подготовлен соответствующим образом. Но это твое дело, Мандин. Мне просто не хочется, чтобы у тебя были неприятности, поверь мне.

— Минутку, Дел, — остановил его Мандин. — Ведь ты сам сунул меня в это дело!

— Что, забеспокоился? Хочешь повесить его на меня? — холодно произнес Дворкас и поднял телефонную трубку в знак окончания беседы. — Уходишь? Ладно, мне надо еще поработать.

Сказанное Дворкасом не выходило из головы Мандина всю дорогу домой. Утром, как только проснулся, он опять вспомнил вечерний разговор.