Гладиаторы - [14]

Человек в дождевике еще больше испугался. Дождевик распахнулся, под ним оказалось пальто.

— Оружие есть? — спросил Коба.

— Нет! — упавшим голосом выдохнул тот, у него затряслась голова.

— Спокойно, парень, не дергайся — свои! — сказал Коба. — Руки-то покажи на всякий случай!

Незнакомец в дождевике поднял руки, выказывая жестом страх и мольбу. Дождевик распахнулся шире. Коба медленно приближался к незнакомцу.

— Без глупостей, парень, ты на мушке! — сказал Коба. Эти слова незнакомец воспринял как предложение оглядеться, и принялся лихорадочно шарить глазами по сторонам, очевидно полагая, что кроме Кобы и Дато были еще и другие.

— Не бойся, — сказал Коба, — не обидим!

Человек в дождевике кивнул, судорога исказила его лицо. Оставшиеся десять метров Коба преодолел быстрым шагом. По его знаку незнакомец опустил руки, но напряжение все еще сковывало его фигуру: он стоял как пленные на допросе, которым кажется, что держатся они спокойно, на самом же деле все в них выдает мучительное волнение.

Мужчина вытащил из кармана пальто документы и протянул Кобе. Коба не спеша просматривал их, в точности так, как это в свое время проделывали автоинспекторы: неторопливо, не пропуская ни единой подробности, дабы подчеркнуть свою власть. С нарочитой строгостью он задавал вопросы (абсолютная покорность субтильного человечка даже флегматику внушила бы повелительный тон), и мужчина разговорился. Он говорил, переминаясь с ноги на ногу и ни на секунду не останавливаясь. Затем позволил себе украсить повествование нелепой жестикуляцией, а под конец настолько осмелел, что бросил робкий взгляд в сторону Дато. Коба вернул документы человеку в дождевике, и они двинулись вверх по склону. Человек снял дождевик, свернул и продолжал карабкаться вверх, держа его в руках. От перенесенного волнения ему стало жарко. Он как будто чуть успокоился, но когда понял, что Коба пропустил его вперед не из вежливости, опять затрепетал от страха. Однако на этот раз сумел справиться с собой и даже постарался улыбнуться Дато.

— Пассажир из нашего вагона, — сказал Коба.

Незнакомец с любопытством оглядел Дато и снова улыбнулся, как будто Дато попросил его об этом и он не смог отказать.

— Деревня-то, оказывается, недалеко, — сказал Коба.

— Знаю, — ответил Дато — видел.

— Разведка на высоте! — Коба хлопнул по плечу обладателя дождевика. Получилось нарочито фамилярно, даже насмешливо. — Здесь две деревни с одинаковыми названиями, одна большая, другая — маленькая. Ты в какой был?

— Откуда я знаю? В той, где на околице стоит сожженная машина, — сказал Дато. Мужчина почему-то смотрел на Дато с большим почтением, чем на Кобу.

— Это наша деревня. Она и есть маленькая, — сказал назнакомец. — Большая деревня немного выше.

— Акакий работает учителем в большой деревне. В маленькой школы нет, — сказал Коба и сел. — Прошу, присяжные заседатели! — он рассмеялся, как будто сказал что-то очень смешное. — Присядем и продолжим заседание…

— А где большая деревня, черт бы ее побрал? — спросил Дато у Акакия.

Акакий хотел разъяснить Дато относительно расположения большой деревни, но понял, что Дато это мало интересует, и воздержался.

— Мы немного напряжены, — сказал Дато Акакию. — Не обращай внимания.

— Ничего не поделаешь, война! — ответил тот.

— Война закончилась! — сказал Коба. — Пока мы сделаем крюк, чтобы войти в город, он уже будет сдан.

— Может быть, и так, — Дато повернулся к Акакию. — Что, «гости» навещали твою деревню?

— Мы уже привыкли, — ответил Акакий. — Скотину ищут и сгоняют в санаторий. Санаторий немного ниже.

— Знаем, видели.

— Мы думали, что ты диверсант, — сказал Коба. — Зачем так близко подполз к машинам?

— Да какой я диверсант, — Акакий ухмыльнулся. Перед Кобой и Дато на свернутом дождевике сидел небольшого роста лысый мужчина субтильного сложения, с тонкими, нервными руками, дрожащими от напряжения. Ноги его были обуты в новые ботинки. — Просто оказался здесь…

— Сигареты есть? — спросил Дато.

— Нет у него сигарет, — ответил Коба вместо Акакия.

Акакий виновато улыбнулся.

— Я достану вам сигареты, — сказал он. — Сегодня ночью.

— Акакий предложил остаться на ночлег в его деревне, — сказал Коба.

— Симпатичная деревенька, — задумчиво протянул Дато.

— Будь уверен, Дато спец по деревням. Никогда не ошибается в оценке, — сказал Коба. — Пальто не стесняет? — спросил он у Акакия.

— Нет, — ответил тот. Но тут же понял, что от него требовалось: расстегнул пуговицы и откинул полы пальто, показывая, что не прячет оружия. Похоже, его обидело недоверие соотечественников, он вдруг расплакался. Сидел, прикрыв глаза ладонями, и всхлипывал. Потом, пытаясь взять себя в руки, сказал:

— Жену у меня убили!

— Извини. Мы ведь не знали, — виновато сказал Коба. Он выглядел растеряннее, чем Дато.

— Откуда вам было знать, — Акакий ладонями утер слезы. — Снарядом убило, когда те брали село. Не успели мы уйти!..

— Дети твои где? — спросил Дато.

— Не было у нас детей, только-только поженились, — ответил Акакий и встал. — Я сейчас же вернусь, только сумку захвачу… В сумке кое-какая еда. Чтобы не таскать туда-сюда, схоронил в тайничке. Дни иногда выдаются такие богатые на «гостей», что засветло домой вернуться не осмеливаемся… А вечером будут вам сигареты, — слезы все еще текли по его щекам, но на губах уже показалась едва заметная, виноватая улыбка. Он со значением посмотрел на свой свернутый дождевик, как бы давая понять, что оставляет его в качестве залога в знак того, что скоро вернется.