Гладиатор забытых созвездий - [28]

– На этой планете, кроме вас, еще много людей? – помолчав, спросил пират.

Девушка доверчиво посмотрела на него и покачала головой:

– Только одна я. Были еще мои родители, но они погибли несколько лет назад в песчаную бурю. На планете Вечных Ветров – так мы ее назвали – очень часто перед сезоном дождей случаются песчаные бури.

Пират опустил голову в знак сочувствия. Особенно удивлен он не был. Пират привык, что космос всегда уносит много жизней, а освоение новых планет – и того больше.

– А другие люди?

– Мы были втроем: я, мама и папа. Когда-то было еще несколько семей, но они разбились, когда звездолет потерпел крушение. Из всех уцелели только мы трое и еще две дворняжки, родители Пшика.

– Пшика? – переспросил пират.

– Вы еще с ним не знакомы. – Василиса открыла один из внутренних люков корабля, и оттуда вылетела маленькая лохматая собачка.

Увидев незнакомца, она озадаченно приостановилась и залилась таким звонким и яростным лаем, что ее подбрасывало, и передние лапы отрывались от корабельной палубы. Осмелев, Пшик попытался вцепиться зубами чужаку в ногу, но едва не сломал себе зубы. Это окончательно убедило пса, что перед ним некий неодушевленный предмет вроде железного шкафа, который каким-то образом перемещается, вместо того чтобы стоять на месте – и в этом-то как раз, с его собачьей точки зрения, и был главный непорядок.

Василиса разговорилась, и вскоре капитан Крокс узнал многое о ней и о жизни на планете. Постоянного жилища у девушки не было – она скиталась по океанскому дну на своем легком паруснике, которым управляла с большим искусством. Обычно она поднимала паруса по ночам, а днем отдыхала. Питалась она простейшими растительными и животными видами. Оказалось, кроме кактусовидного кустарника, на планете сохранились и другие растения, особенно в северной части. Некоторые из них – Василиса называла их «большими шарами» – были способны запасать дождевую воду в период ливней.

– Мы их еще встретим, – сказала девушка. – Это такие большие, в несколько метров высотой, шары. В период засухи они постепенно сжимаются, но в сезон дождей разбухают до невообразимых размеров. У меня в трюме лежит несколько шаров – так что вода пока есть.

– А животные? Вы говорили, тут есть еще животные… – напомнил пират.

– Большие ящерицы и черепахи. Так проще всего объяснить. На самом деле, конечно, это не ящерицы и не черепахи, а нечто совсем другое. Едва ли вы их встречали – днем они зарываются в песок, показываются из него только ночью, и то не всегда.

Андрею и Лависсе надоело ждать в планетоходе возвращения Крокса. Первым терпение лопнуло у попугая, он взлетел на мачту, некоторое время изучал происходившее на палубе, а потом вернулся.

– Там какая-то девушка, а с ней – лающий комок шерсти, – как заядлый сплетник, сообщил попугай. – Они ведут беседу с капитаном. Видели бы вы, как он на нее смотрит…

– Как смотрит? – насторожилась Лависса.

– Ну… как будто она ящик с рубиноглазами или красивая статуя. Короче, кэп глазеет во весь свой единственный глаз… Хи-хи! Но только между нами!

– Пойду посмотрю! – Лависса, откинув колпак, вылезла из планетохода и направилась к паруснику.

– А тебе-то что? – удивился Андрей, но она, не ответив, уже карабкалась по веревочной лестнице на борт.

– Ей до всего есть дело. Она как я. Иногда мне кажется, что девчонка – мой птенец! – поделился с мальчиком попугай и полетел следом за Лависсой.

Решив, что оставаться одному в планетоходе глупо, Андрей тоже подбежал к паруснику и забрался на палубу.

Заделав в броне последнюю дыру, Старый Шкипер осмотрел свою работу и остался доволен. Заплата была прочной и могла выдержать такие же нагрузки, как и остальная броня. Только на корпусе «Странника» появился еще один шрам.

– У «Скелетона-1» очень мощные лазеры, – сказал Шкипер. – Я думал, что флагман неуязвим, но после боя его корпус напоминал решето. Было бы неплохо придумать еще какую-нибудь защиту для брони – иначе следующего сражения мы не переживем.

– Этот «Скелетон» даже не мелькал на радарах, – обиженно добавил Грохотун. – Это нечестно – он нас колотил, как коршун утку, а сам не дал себя ни разу ударить. Я палил изо всех пушек, но ни разу в него не попал.

– Чего же ты хочешь? Эта боевая модель совершеннее нас на шестьсот лет, – грустно сказал Баюн. – Между нами такая же разница, как между лучником и пушкой. Задали нам перцу к сердцу! Спасибо, хоть ноги унесли.

– Спасибо не булькает! – немедленно отозвался подошедший Грохотун.

Вспомнив, что он давно уже не связывался по лазеропередатчику с планетоходом, Баюн направился к нему. Он несколько раз передавал сигналы вызова, но передатчик молчал. Робот-нянька не на шутку разволновался. Почему капитан Крокс не отвечает? Не пострадали ли дети?

– Скорее всего они в мертвой зоне для приема, – утешающе пробасил Шкипер. – Правда, Грохотун?

Но лучше бы он не спрашивал.

– Правда-правда, – немедленно откликнулся рогатый робот, которому тоже захотелось успокоить Баюна. – А то, может, хлоп с обрыва и вдребезги. Лежат на песочке и не шевелятся.

– Грохотун, ты бестактная скотина! – рассердился Шкипер.

– Ты так думаешь? Нужно занести это в свою коллекцию, – заинтересовался бестолковый робот. – Так меня еще никто не называл. Кретином обзывали, ослом, болваном и идиотом, дураком во всех разновидностях…