Гладиатор - [3]

Иван сразу решил не соревноваться с охраной Кроносова в точности стрельбы и не ждать неделями, пока она допустит какой-либо промах. Тривиальность мышления многих его коллег иной раз просто изумляла Ивана. Они вели себя так, словно не существовало других способов лишить человека жизни, кроме как всадить ему свинец в череп или разнести его на клочки зарядом тротила. Есть много способов убить человека, и выбор конкретного способа в каждом случае зависит только от условий выполнения этой задачи.

Брать банкира следовало, конечно, дома. Самым сложным было - точно выяснить, когда он там бывает. Остальное Иван считал делом техники. Или профессионализма.

Дома человек наиболее уязвим, потому что дом - единственное место, где он позволяет себе расслабиться, полностью предоставляя заботу о своей безопасности другим людям. А вот этого делать нельзя никогда, Иван знал это твердо и незыблемо. Ты, и только ты, сам и всегда отвечаешь за свою безопасность. Если ты думаешь по-другому, то считай себя уже трупом. Поэтому банкир-ворюга был уже мертв, хотя и придерживался пока еще противоположного мнения. Ничего, Иван готовился помочь ему взглянуть в глаза реальности. В последний раз.

Визуальное наружное наблюдение не давало никаких результатов, в этом Иван убедился на опыте своих предшественников. Тем не менее план ликвидации уже сложился у него в голове сам собой, как это обычно и бывало...

Это была интуиция смерти. Иван просто чувствовал, как облегчить смерти путь к человеку, как открыть ей дорогу. Он был проводником смерти, поскольку хорошо понимал ее природу, - слишком часто он находился рядом с ней. Или она рядом с ним.

Это как с женщиной. С женщиной, а не с блядью... Проститутку берешь, не глядя ей в душу, только топишь свою тоску в ее теле, только спускаешь в него свое напряжение. При этом остаешься в одиночестве и даже в самые острые моменты не перестаешь контролировать ситуацию: чтобы всегда быть готовым переломить ей шею при малейшей попытке агрессии с ее стороны.

Так однажды он сломал хребет питерской проститутке, стоявшей перед ним "раком" и в тот самый момент, когда он кончал, сделавшей движение рукой в сторону подушки, под которой лежал его пистолет. Хотела ли она действительно завладеть его оружием, или движение было случайным, оргаистическим, он так и не узнал. Руки его рефлекторно взметнулись с ее зада и резко опустились на позвоночник в области поясницы. Проститутка продолжала стонать так же, как и секунду назад, даже тон голоса не изменился, и предсмертные стоны оставались сладострастными. Сломав ей позвоночник, он не перестал содрогаться в оргазме и потому вновь вцепился в ее ягодицы, подхватив качнувшееся и обмякшее тело. Еще две-три судороги свели его собственное тело, прежде чем он понял, что ее необходимо добить. Он отпустил зад проститутки, и она упала ничком, ткнувшись головой в стену и подсказав ему таким образом, что делать дальше. Взяв ее голову обеими руками за подбородок и за затылок, он резким движением свернул ей шею и начал спокойно одеваться. "Хорошая смерть, - подумал он тогда. - Не каждому так везет - умереть, наслаждаясь..." Последнее, что он видел и что запомнил, покидая ту питерскую квартиру, - капли его спермы, сочащейся из тела, еще несколько минут назад бывшего живым и способным возбуждать желание. А теперь ставшего мертвым и не вызывающим никаких чувств, кроме досады на баб, которые так неосторожно двигаются в постели.

Итак, план Ивана предусматривал точное знание распорядка дня его жертвы. Вернее, вечера. Дни Кроносов проводил в банке, который охранялся не хуже, чем управление гестапо в третьем рейхе, - на всех этажах на каждом углу или повороте коридора стояло по охраннику-автоматчику, причем в пределах видимости своих соседей-охранников справа и слева. Станция радиолокационной защиты не выключалась ни на секунду. Посетителей на входе обыскивали вполне профессионально, что исключало возможность попадания внутрь здания неучтенного охраной оружия или взрывчатки, а всех недовольных таким режимом проверки вежливо, но непреклонно выставляли вон. К тому же Кроносов, как доносила разведка Крестного, не вылезал из своего бронированного подвала. Берегся, сволочь.

Ивана интересовало, как Кроносов проводит время вечером внутри своей квартиры, занимающей пятый этаж элитного дома на Тверской. По сути дела, Ивану был доступен лишь один вид слежения - акустический. Им он и воспользовался. Представившись в домоуправлении инженером-ревизором из архитектурного надзора и даже предъявив соответствующие "корочки", только что приготовленные им самим на компьютере, Иван тщательно изучил планировку этажа и возможную его перепланировку, определил наиболее перспективные для наблюдения помещения те, которые, по его предположениям, служили Кроносову столовой, спальней и гостиной. Не попасть из пневматической винтовки в стекла окон пятого этажа мог только вовсе безрукий. В итоге на каждом из оконных стекол выбранных Иваном комнат снаружи оказалось по присоске-мембране, способной фиксировать звуки внутри помещения и передавать их кодированным сигналом на расстояние до пятисот метров. Оконное стекло само по себе - прекрасная мембрана-резонатор, нужно лишь подключиться к этой естественной системе регистрации акустической информации и передавать ее по назначению. Охрана Кроносова настолько была озабочена возможным покушением, что совершенно пренебрегала мерами безопасности против подслушивания, и антижучковая аппаратура пылилась в бездействии. На Ивановых "жучков" никто не обратил внимания.