Гладиатор - [7]

Любовь?

Да, любовь. Я, наконец, поняла. Она пересекла то красное поле и потребовала мое сердце. И до этого я едва знала что оно у меня есть.

Будут возникать проблемы, возражения, помехи. Люди будут пробовать разделить нас, и даже будут те кто будет угрожать ей. Но Боги, я ни когда не позволю ей снова покинуть меня!

***************************************************************************

Я не могу вспомнить когда я стеснялась моего тела. Но все же я здесь, перед ней, я стою полностью обнаженной. И я хочу скрыться от ее глаз.

Я никогда раньше не задумывалась о моей внешности. Почему бы? Внешность не важна когда ты пытаешься выжить на смертельном поле. Это сильное, мускулистое тело — мое оружие и мой щит позволяющий мне жить. Эти шрамы признаки того что я выживала от сражения к сражению.

Эти шрамы. Я внезапно понимаю что я вся в них.

Неудивительно то, что она смотрит на меня так. Я должен быть не то, на что она заключала сделку. Так же как получить новый меч и обнаружить на нем трещины. Теперь в любую минуту она скажет что изменила свое мнение и прикажет мне уходить.

И я подниму одолженную тогу в моих ногах и уйду что бы ей не пришлось больше смотреть на меня. Без того что бы понимать это я занимаю позицию гладиатора которую я использую когда жду удара который не могу или не должна блокировать. Готова вынести боль. Странно.

Вместо этого она подходит ближе. Касается моих плеч. У нее на руках мозоли от меча, но они все еще мягкие. Потом она шепчет в мое ухо. Приятные вещи. Приятные слова. Слова о красоте. Моей? Как я могу быть красива?

Даже если бы она своим бархатным голосом читала мне инвентаризацию оружия, я все равно бы реагировала.

Она почти целует меня, но потом отодвигаться. Я удивлена и чувствую небольшое разочарование когда она это делает.

Я беру секунду что бы подумать. Она не говорит своего имени, но это и не нужно. Я ни неграмотная, я не глухая и слышу как почти каждый день глашатае кричат ее имя. И даже если б этого не было, я приносила присягу гладиатора на знамени с ее изображением. С ее именем на нем.

Я не понимаю почему она выбрала меня. И я даже не пытаюсь этого понять. Как мне касаться ее, если я раньше никогда не делала этого. Я не знаю чего мне ждать.

Я никогда не любила участвовать в бою с завязанными глазами.

Она снимает последнюю деталь ее одежды и на мгновения я забываю как дышать. Потом я дышу глубоко и часто. Она — …, я забыла слова, которые могли описать ее.

Я принимаю каждую деталь в ней которую вижу. Ее длинные ноги, гибкая сила, скрытая под мягкой и гладкой кожей которая на несколько оттенков светлее моей, но все же не такая бледная как у всей знати. Гладиатор во мне замечает все еще стройные мускулы кого-то кто однажды был воином, но перестал сражаться. У нее есть несколько шрамов показывающих ее прошлое.

Я помню слово которое она сказала мне секунду назад. Прекрасная. Да, она прекрасна. И я испытываю чувства которые не испытывала раньше.

Она притягивает меня и целует.

Я не знаю что делать, поэтому сначала ни делаю ничего. Но инстинкты хорошо служили мне хорошо и я начинаю отвечать. И это приятно, так приятно.

Я понятия не имею, сколько прошло времени пока она не отошла от меня нуждаясь в воздухе. Я хочу продолжить пока не встречаю ее взгляд. Я думала что ее глаза синие? Как я ошибалась. Ее полуприкрытый пристальный взгляд плавит меня своей высокой температурой, и как новичок стоящий перед его первой встречей со львом я неподвижно стою и отдаюсь ей.

Она качает головой и на мгновение мне становиться интересно почему. Я сделала что-то не так? Но она берет мою руку и ведет в другую комнату, и я думаю что моя ошибка была не очень большой. Ее рука чувствуется приятно.

Приятно.

Я смущена. Возможно я не должна так много думать и инстинкт все сделает. Она ведет меня к кровати, такой большой и мягкой, что я на мгновение задаюсь вопросом кто кроме нее спит на ней. Но потом я вспоминаю кто она. Конечно у нее было бы все самое большое и прекрасное из всего. Поэтому я снова задумываюсь почему она хочет такого разбитого гладиатора как я.

Я неуверенна что мне делать когда она укладывает меня. Она следует за мной и накрывает мое тело своим и снова целует меня. Все же мне не нужно решать что, как предполагается, я должна делать, а через секунду я вообще не о чем не думаю.

Что потом случается просто удивительно. Инстинкт позволяет мне следовать за ее движениями, но то что я чувствую слишком много для меня. Что я должна делать со всеми этими чувствами? Это похоже на утопление, такое же как когда в одном из водных турниров один из гладиаторов чуть не утопил меня, и я чувствую что это может полностью уничтожить меня. Я никогда не училась хорошо плавать.

Она останавливается. Она смотрит на меня с выражением, которое на этот раз я понимаю. Она удивлена и неврит. Я знаю почему. Это необычно для женщины раба что бы быть… не использованным, будучи взрослой. Я, возможно, не знаю свой возраст, но я достаточно взрослая. Были те кто пробовали, но даже перед тем как я была продана на арену я была свирепым борцом.

Это было первой причиной почему меня продали как гладиатора. То что я делала с тем кто пробовал сделали меня непригодной для чего то другого. И вместо моего убийства меня продали в Колизей. Я задавалась вопросом какая судьба была хуже.