Гладиатор - [3]

Мое сердце стучит в груди и я не знаю почему. Это не напряжение или что-то еще, и я смущена. Но момент проходит, и я иду через смертельное поле, не обращая внимания на трупы которые убирают пока я иду. Арену очищают для гонки на колесницах которая скоро начнется. И я приближаюсь к охранникам ожидающим меня на входе в темноту.

Они забираю мой меч, но к моему удивлению мои ноги и руки заковывают в кандалы и другие охранники берут меня за руки. Я ожидала что мне просто будет позволено уйти в темноту, найти мое место у стены и ждать когда охрана принесет мне чашку с водой и тряпки что бы обработать мои раны. Это что-то новое.

Я не сопротивляюсь когда они меня тянут через ворота которые я не видела очень долгое время. Ворота, которые ведут из Колизея. На секунду меня посещает мысль что меня продали, но это не имеет смысла. Однажды гладиатор в Колизее и ты умираешь в нем. Никто никогда не был продан и никто не уходил. Никогда. Даже мертвых бросают львам или сжигают в установках для сжигания отходов.

Итак почему все это? Я жду, зная, что, в конечном счете, узнаю ответ.

Фургон подъезжает к нам и меня сажают в него охраняемую двумя здоровыми и сильными мужиками. Как будто они и эти цепи остановили бы меня, если бы я захотела убить. Они просто не понимают целей гладиатора вне арены, я понимаю, но это не что не меняет. Я не буду пытаться убежать. Нет никого к кому бежать.

Мы провели весь путь в тишине пока не достигли замка. Там меня передали другой группе охранников которые ведут меня через коридоры которые кажутся бесконечными. Потом они заканчиваются. И меня привели к комнате для купания.

Я снимаю свои кожи и грязные тряпки, которые я ношу под ними и потом купаюсь. Комната заполнена женщинами служащими и под наблюдением охраны они вымыли меня с головы до кончиков пальцев ног и даже в интимных местах. Но я также потеряла способность чувствовать стыд и молчу. Женщины нервно хихикают, когда занимаются моими ранами и наносят приятно пахнущие вещи на мою кожу, мое раненое и мускулистое тело должно быть что-то необычное для них. Когда они закончили я, как предполагается, должна одеться. Но очевидно мои кожи оскорбительные для них, хотя, это из-за запаха, брызг крови и грязи на них, или факта, что они явно изношены при близком рассмотрении, я не могу сказать. Так что мне дают короткую белую тогу, такую же как носят сами женщины служащие. И меня уводят.

Я не наивная.

Я теперь знаю для чего все это и это далеко не необычно для дворянок, чтобы развлекаться краткими чувственными встречами с гладиаторами. Или дворянина, это не важно. Хотя до этого меня не выбирали для этой цели, и я знаю, что это не то что случается обычно. Есть комнаты под ареной, где такая знать может найти их развлечение с гладиаторами, никого никогда не забирали наружу и тем более в дворянский дом.

Меня ведут в другую более роскошную комнату и приказывают ждать. Вымытая, одетая и все еще в моих кандалах, я жду.

Мой разум уже составил карту пути которым я прошла, число охранников, то что я могу использовать как оружие и все остальное в чем я могу нуждаться в случае бегства. Но я все равно жду.

Я чувствую движение воздуха когда она входит вне моего поля зрения. Потом она скользит ко мне поперек комнаты. Ее глаза встречаются с моими. У нее снова то выражение.

Ее глаза синие.

Так или иначе я знала что они будут такими. Они поднимают что-то глубоко во мне, что-то неизвестное, неназванное. На краткий момент мне интересно должна ли я бежать. Но потом она заговорила.

Ее голос глубок и мелодичен, но он дрожит, только слегка, когда она спрашивает меня, как мое имя. Мне требуется момент для ответа, и когда я отвечаю мой голос кажется грубым и шершавым для моих ушей. Я говорю ей, что у меня нет имени. Что у меня не было имени очень долгое время, что я с трудом могу вспомнить каким оно было раньше. И она спрашивает, как меня звали раньше. И я помню.

— Габриель, — я отвечаю, — из Потедии.

И все, о чем я могу думать — насколько мягкой должна быть ее кожа.

***************************************************************************

Как мне все это надоело.

Так как я — воин, и правитель, кто получил свою власть через военное мастерство, я, как ожидается, получу удовольствие наблюдая, как спорт, как другие сражаются насмерть. Я не наслаждаюсь.

Я признаю что, если бы у меня был меч и я стояла бы там что бы сражаться самой я получила бы намного больше удовольствия, ведь просто наблюдение никогда не было моей сильной стороной. Хотя я понимаю, в дальних уголках моего разума, что я не отличный воин. Возможно, я была однажды, но это было давно.

Теперь я — стратег, лидер, мыслитель. Правитель.

Правитель звучит хорошо лишь на папирусе, но в реальности это не так. Есть много требований которые должны быть выполнены, обязанностей взятых на себя. И что бы нести корону ты заканчиваешь полностью изменив себя, скорее чем ты мог предположить. Вещи, которые развлекали меня, главным образом потеряли их привлекательность, или я как правитель не могу их делать. Всегда есть много дел, которые должны быть сделаны.

По политическим причинам я должна сегодня сидеть здесь, в этой жаре, и наблюдать, как люди превращают друг друга в кровавую кашу. Все для развлечения тупой знати Рима. Ох, они громко заявляют, что Колизей для развлечения всех граждан, но единственными кто сюда приходят это знать этого города. Политика требует более или менее регулярных посещений, что я и делаю. По крайней мере, позже будут гонки на колесницах.