Гитлер_директория - [128]

Имеет ли история право на превентивное правосудие — спорный вопрос.

Главная же ошибка дуче, с точки зрения его политического будущего, заключалась, по-моему, в том, что он сам, подчинившись Гитлеру, не подготовил итальянцев к употреблению расизма в качестве государственной идеологии. Чем быстрее он сам сближался с фюрером и становился от него зависимее, тем сильнее отшатывался от него народ. А тут еще Германия начала проигрывать в войне…

В общем, последние два года выпячивание нижней губы и металл в голосе уже ни на кого не действовали.

Дальше вы все знаете. В 43-м году Италия капитулировала, дуче арестовали, заточили, потом Скорцени его выкрал; Муссолини засел на севере в марионеточной республике с названием Сало, озверел там так, что даже расстрелял своего зятя Чиано. Потом, удирая от партизан, был арестован, расстрелян и подвешен за ноги.

Таким образом, первая часть пособия для клинических честолюбцев на этом заканчивается. Правда, есть и вторая — историческая репутация. Но ее они никогда не читают.

Пилсудский

«Еще неизвестно, была бы создана Польша без меня!» — говорил этот человек, и за последовавшие семьдесят лет не нашлось ни одного поляка, который взялся бы публично высмеять подобное его самомненье.

Юзефа Пилсудского одни называют великим польским государственным деятелем, другие — фашистом и диктатором, третьи не понимают, в чем мнение первых противоречит мнению вторых. И все… все поляки ценят его присутствие в своей истории, как, наверное, жители болотистой страны ценили бы наличие весьма приметной кочки. Под всеми я, конечно, подразумеваю тех, кто имел возможность публично высказаться.

Время Пилсудского — пятнадцать лет с 1920-го по 1935 год — это время выжженной на корню демократии. Сам он подчеркнуто называл свой Совет министров — конституткой, свой режим — санацией, а его полицию — дефензивой — своего рода учительницей, на уроках у которой любимым учеником был Гиммлер. А сколько в его концлагере под лирическим названием Береза-Картуская мучилось и сгинуло белорусов и украинцев — это им самим бы не мешало, наконец, подсчитать.

У Пилсудского, как у каждого диктатора, было много званий, но как каждый диктатор он искал такое, которое уже нельзя было бы превзойти. И нашел. Правда, по-русски оно звучит мягко говоря нелепо — «Начальник Польши».

Вот сколько ни изучаю всевозможных диктаторов, так до конца и не могу понять, насколько искренне сами они верят в осуществление планов, которые всем остальным кажутся паранойей?

Цель Юзефа Пилсудского — создать такое польское государство, которое своей мощью навсегда подавило бы Россию, — это что — миссия любви или болезнь ненависти?!

Случай Пилсудского очень серьезный, поскольку фундамент был заложен в детстве, причем матерью. Его брат вспоминал, как мать просила их раз и навсегда запомнить, что слово «патриот» очень вредное, лукавое слово, и им, детям, нужно выучить другое, точнее два-«польский националист», или «нацист», для краткости. Именно так. Потому что есть еще русский нацист, украинский нацист, немецкий нацист, японский нацист, еврейский нацист, черный нацист и так далее. Все это люди, объясняла она, понимающие, что к чему, и с ними польскому нацисту предстоит сотрудничать, враждовать, вступать в союзы, целоваться, стрелять в них, смотря по обстоятельствам. Ради Польши, повторяла она, ради нашей возлюбленной, нашей многострадальной Польши.

Брат Юзефа Пилсудского Бронислав описывает случай, как Зюк (так звали Юзефа в детстве), привязав к деревьям двух собак и встав между ними, одну из них гладил, а другую в это же время нещадно колотил палкой, потом поворачивался на месте на 180 градусов и продолжал… тренироваться. Руки у мальчишки действовали синхронно и чем энергичней он пытался ласкать одно животное, тем сильней доставалось другому. Хотя и ласки его вскоре стали больше походить на удары.

«Когда я вырасту, — объяснял Зюк, — я навсегда встану так, что справа у меня будет Россия, потому что моя правая рука все-таки сильней».

Тренировки закончились, и началось дело — в 1902 году во время Русско-японской войны Пилсудский съездил в Токио, чтобы попытаться встать между «двух собак». Однако сумел всего лишь сделаться японским шпионом, за что получил 200 тысяч фунтов и оружие для своей боевой организации, которая стала основой Польского легиона в составе Австро-Венгерской армии. Но немцы не дали Польше независимости, да и сами вскоре потерпели поражение, а в ненавистной России началась революция. Во всей этой смуте Пилсудский получил власть, какой не имели его предшественники: с 1918 года он становится тем самым Начальником Польши, затем, в 21-м — Рижский мир — удар в зубы России и конвульсивная ласка Польши — долгожданное расширение границ за счет запада Белоруссии и Украины.

Пилсудский — фигура для романа. Чего стоит одно его актерство, с каким он проигрывал свои сюжеты: публичные «удаления на покой», передачи полномочий, свои потрясения, оттого что преемников убивают едва ли не на следующий же день. Какие преемники?! Что была Польша без его железной руки и харизмы: польская государственность — мыльный пузырь, институты власти в каталепсии, Сейм — грызня фракций! И еще ненавистный колосс — Россия рядом начинает дышать полной грудью, да так, что Польшу вот-вот сдует. Тут «санация» и дефензива кажутся инструментами самого Господа Бога, наказавшего поляков грехом гордыни.