Гипноз. Скрытые глубины: История открытия и применения - [53]

Феномен магнетического сна

Подобно тому, как ребенок растет и становится независимым, самостоятельным человеком, детище Месмера встало на ноги, освободилось от первоначальных ограничений и пошло развиваться в направлении современной психиатрии и психологии. До Месмера душевнобольные считались либо одержимыми (парадигма вторжения), либо имеющими какие-то физические недостатки (органическая парадигма). Начиная с шестнадцатого столетия органическая парадигма все больше одерживала верх над парадигмой вторжения, и фактически многие душевные болезни считались наследственными. Месмер нечаянно создал третью парадигму. Я не зря сказал «нечаянно», ведь сам великий магнетизер был преданным сторонником органической теории. Но с открытием магнетического сна месмеровское физиологическое объяснение феномена, бывшего по существу психологическим, перестало иметь право на существование. У Виктора Раса внутри обнаружилась другая личность, проявлявшаяся только во время магнетического сна. Для разработки третьей теории происхождения душевных болезней (парадигма альтернативного сознания) не понадобилось много времени, и уже психологи — современники Фрейда прекрасно понимали, что не только в душевнобольных людях, но и во всех нас работает одновременно несколько потоков сознания. Картографы ума разделили эти потоки на собственно сознание и подсознание, а врачи, вскрывая и сравнивая их содержимое, нашли новые способы лечения пациентов.

Один аспект проявления скрытой личности Раса оказался в этой связи жизненно важным. Будучи магнетизированным, Виктор начинал враждебно относиться к своей сестре, которую в нормальном состоянии вроде бы любил. Важность истории с сестрой Виктора, по всем сведениям бывшей злобной и сварливой женщиной, состояла в том, что, как только де Пюисегюр узнал о ней, он сразу же предложил молодому человеку, находящемуся в состоянии транса, несколько путей решения проблемы. Так состоялся первый в мире сеанс психотерапии: во время магнетического сна проявились эмоции, которые Виктор никогда бы не позволил себе показать в нормальном состоянии, и де Пюисегюр почувствовал необходимость дать совет Расу, часто выражавшему доверие своему хозяину. Аналогично и сегодня психологи признают важность доверительных отношений между ними и их клиентами и специально заставляют пациентов проявить скрытые эмоции и раскрыть мучительные секреты.

В один миг терапевтическому потенциалу месмеризма стало подвластно не только тело, но и психика. Де Пюисегюр продолжил разработку своей психотерапевтической теории, в чем ему существенно помог случай Александра Геберта, которого он встретил в 1812 году. Александр был молодым юношей, часто впадавшим в бешенство; во время припадка он разбивал все в пределах досягаемости, избивал людей и пытался нанести вред себе. Добрый и упорный маркиз наблюдал за мальчиком практически ежедневно в течение нескольких месяцев, прежде чем взялся его лечить. Он пришел к мысли, что психическая болезнь Геберта является разновидностью аномального сомнамбулизма. Если сомнамбула входит в контакт с человеком доброй воли, то результаты будут хорошими; но если помыслы магнетизера злые или если контакт нарушается по какой-то другой причине (например, субъект перестает воспринимать внешний мир и замыкается в себе), результатом будет безумство. Под «контактом» де Пюисегюр, в данном случае, подразумевает не какую-то особую связь с магнетизером, а отношения вообще; и сегодня немногие психотерапевты стали бы спорить о том, что дисбаланс в отношениях человека, например, со своими родителями, отвечает за многие виды умственных расстройств.

Де Пюисегюр постоянно размышлял над той степенью контакта, которая быстро устанавливалась между ним и его субъектами. Он обнаружил, что может заставить Виктора, а позднее и свою возлюбленную — сомнамбулу, молодую девушку по имени Мадлен, что-нибудь сделать, просто пожелав это. Подобно тому, как воля поднимает мою руку именно тогда, когда я хочу ее поднять, так и магнетизированный объект выступает, практически, в роли конечности, продолжения оператора. Внутренняя личность Виктора, казалось, совершает стремительный рывок вперед, прямо-таки заново создается самим маркизом. Мадлен могла схватить предмет по молчаливой команде; таким образом, де Пюисегюру надо было только приказать пациенту выздороветь, и тот тут же поправлялся. Немедленно встал вопрос контроля: есть ли что-нибудь, чего Виктор или другой сомнамбула не станет делать, даже и по приказу магнетизера? Де Пюисегюр пришел к выводу, что не может заставить субъекта сделать то, от чего бы этот человек отказался и в нормальном состоянии.

Двойственность сознания и необходимость контакта — не единственные феномены магнетического сна, открытые де Пюисегюром при работе с Расом. Однажды, будучи магнетизированным, Виктор отдал маркизу на сохранение один документ, а на следующий день, находясь в своем обычном состоянии, потратил кучу времени на поиски этой бумаги и был чрезвычайно обеспокоен ее отсутствием. Таким образом, де Пюисегюр открыл гипнотическую амнезию и «память состояния». Он также обнаружил, что Виктор мог вспомнить кажущиеся забытыми события, например, из своего детства — это гипермнезия, еще один типичный феномен гипноза. По его мнению, амнезия возникала благодаря тому, что магнетизированный субъект пользовался другим набором органов чувств, отличным от нормального набора, и в качестве доказательства своей гипотезы де Пюисегюр приводил паранормальное поведение Раса и других субъектов.