Гипноз. Скрытые глубины: История открытия и применения - [129]

Каждая личность имела свой почерк, свою электроэнцефалограмму; различные психологические тесты выявляли у них разный профиль, но прежде всего это были настолько разные люди, с разной пластикой, жестами и прочим, что врачам достаточно легко было определить, какая личность находится с ними вместе в комнате в данный момент. Ева Уайт демонстрировала состояния фуги и определяемую состоянием память. Она не могла ничего припомнить из того, что делала Ева Блэк или Джейн, но Ева Блэк могла помнить, что делала Ева Уайт, а Джейн помнила все три состояния.

Скажу как профан, меня здесь что-то тревожит — и эту тревогу разделяет целый ряд профессиональных психологов. Главная тревога — что слишком все аккуратно. Ева Уайт первоначально обратилась за врачебной помощью вследствие семейных проблем и необъяснимой головной боли. Как только появляется Ева Блэк, сразу все проступки, начиная с детства, сваливаются Евой Уайт и ее мужем на Еву Блэк, оставляя Еву Уайт прямо-таки безупречной. Однако никто не бывает до такой степени одномерным, что-нибудь и когда-нибудь да он делает не так, совершает ошибки. Все выглядело, как если бы миссис Уайт просто проецировала различные стороны своего характера на разные индивидуальности. Свойства фуги очень странные: они в сущности по-настоящему характеризует MPD. Если бы не было амнезии и зависящей от этого состояния памяти, то мы, очевидно, имели бы дело просто с разными сторонами человеческого характера. Но, может, это и возможно для кого-то — быть настолько невротичной и истеричной или настолько склонной к фантазии, чтобы легко проявлять отдельные черты своего характера и вызвать такую амнезию. Было известно со времен Бреера, что истерические люди производят своего рода самогипноз, при котором они могут (среди прочего) включать амнезию по отношению к определенным событиям. И, что нисколько не удивительно амнезия связана с тем родом радикальной диссоциации, который характеризует MPD; в конце концов, мы знаем, что память зависит от состояния, связанного с возрастом.

Быть может, страдающие MPD — это не больше, чем истерики, решившие стереть какие-то эпизоды из своей жизни, которые затем обживаются другой личностью, внедренной в то же тело. Это тот род объяснения, который я предпочитаю для MPD. Я вспоминаю трудный разговор с отцом во время ранней юности, когда он нашел записную книжку с моими исповедями и начал пытать меня по поводу ее содержания. Я смог только сказать в свою защиту: «Это не я, папа, это был не я», — как если бы хотел убрать это прочь. Быть может, если бы я был более нервозным типом и продолжал бы так делать, то мое «я», которое провинилось, постепенно стало бы казаться другой личностью.

Другое беспокойство насчет MPD — слишком часто другие личности начинают появляться после начала психотерапии. Если бы были ясные свидетельства о таком-то числе надежно зарегистрированных случаев, что у таких-то людей проявила активность вторичная личность, это было бы другое дело. Но такие свидетельства подозрительно отсутствуют. Я не хочу сказать, что пациенты обманывают своих врачей или что они просто разыгрывают роль. С сухой иронией говорит о мисс Бошамп Мортона Принса английский психолог Алан Гоулд: «Гипотеза обмана… весьма нежелательна, если, конечно, обойти факт, что наука психологии значительно упростилась бы, окажись эта гипотеза истиной». Но я полагаю, что в терапевтической ситуации для истеричного или чересчур фантазирующего пациента возможно объективировать стороны, не являющиеся более сторонами его характера, а врачам поощрять такую объективизацию, игнорируя возможность спонтанного самогипноза.

Возможно, более известна, чем «Три лика Евы», и, конечно, лучше написана книга Флоры Реты Шрайбер «Сивилла», которая была также успешно экранизирована. Но здесь события явно выходят из-под контроля. Главная героиня книги, Сивилла Дорсет, как сказано, имела ни много ни мало шестнадцать личностей до того, как по аналогии с Евой появилась семнадцатая, объединившая и примирившая остальные. Книга содержит драматические описания состояний фуги между этими личностями и того бедствия и одиночества, которое переживает Сивилла, когда это происходит.

Так ли уж все вышло из-под контроля? Если моя жалоба на одномерность возымела силу, то шестнадцать личностей, сложенных в одну, — это уже более гармоничное человеческое существо. И вспомним, что и у Евы тоже после лечения появилось девятнадцать личностей. Сивилла просто больше выжала из себя, чем это поначалу сделала Ева, по версии скептиков. Психологи, которые верят в MPD, говорят об «истощении» вторичными «я» первичной личности — о лишении ее эмоций и мотиваций; однако это всего лишь другой способ описания того, что здравый смысл называет одномерностью любой личности. Говорить об «истощении» значит просто называть вещи другими именами, ничего не объясняя; так часто случается, когда ученые пытаются вывести на чистую воду что-то необъяснимое и диковинное. Рассмотрим тот раздел из «Сивиллы», где личность по имени «Мэри», практичная домохозяйка, объясняет, почему она пришла: