Гипноз и преступность - [11]

Основные положения учения о гипнозе Сальпетриерской школы в сжатом виде были следующим образом представлены в одном из докладов на Первом международном конгрессе по физиологической психологии, состоявшемся в Париже в 1889 г.:

1) Соматические явления, наблюдаемые под гипнозом у некоторых пациентов, имеют фундаментальное значение, ибо только они позволяют обоснованно говорить об отсутствии симуляции.

2) В гипнотических феноменах можно вычленить три различных состояния. Это позволяет выделить самую законченную форму гипнотизма, которая должна быть взята за образец. Ее принято называть глубоким гипнозом.

К двум предыдущим положениям примыкает третье, гласящее, что соматические свойства гипнотизма и состояние глубокого гипноза могут появляться независимо от внушения.

Гипнотизм в своих наиболее выраженных формах должен рассматриваться как патологическое состояние[14].

Как видим, в случае согласия с тем, что данные положения имеют под собою реальную основу, следовало бы немедленно исключить гипноз из арсенала лечебных методов. Однако к тому времени уже был накоплен огромный материал, безусловно свидетельствующий о положительном влиянии гипнотического метода при лечении многих болезней. В защиту гипноза решительно выступили сторонники Нансийской школы.

Вообще же 80—90-е гг. прошлого столетия характерны тем, что в этот период было проведено огромное количество исследований в области гипноза, причем не только во Франции, но и в других странах Европы, в том числе в России. Начали выходить специальные периодические издания, посвященные проблемам гипноза. Жаркие дискуссии между школами Парижа и Нанси, между двумя противоборствующими взглядами ученых на гипноз разгорались на страницах книг и периодических изданий, на съездах врачей и специальных конгрессах гипнологов и психологов. В орбиту этого спора втягивались все новые и новые участники: врачи и физиологи, психологи и философы, писатели и публицисты.

Вначале было трудно сказать, на чьей стороне окажется перевес. Но в 1889 г. на I Международном конгрессе физиологической психологии в Париже стало очевидным, что большинство исследователей разделяют точку зрения нансийцев.

Полемика между школами велась в острых, темпераментных тонах, исключавших какой-либо компромисс. Оспаривая основные положения Шарко, глава Нансийской школы Бернгейм восклицал: "Нет! Гипнотический сон не болезненный сон! Нет! Гипнотическое состояние не невроз, подобный истерии. Конечно, у загипнотизированного можно вызвать истерические проявления, можно развить у него настоящий гипнотический невроз, который будет повторяться в искусственно вызванном сне. Но эти проявления не обязаны своим происхождением гипнозу, они обусловлены внушением со стороны оператора или иногда самовнушением лица особенно чувствительного… Мнимые физические проявления гипноза — не что иное, как феномены психические; каталепсия, контрактуры и т. п. являются результатами внушения. Установить, что подавляющее число людей внушаемо, — значит исключить идею невроза… Сам сон есть результат внушения. Я утверждаю: никто не может быть усыплен против своей воли… Идея производит гипноз; психическое влияние, а не влияние физическое или флюидическое определяет это состояние"[15].

Утверждая, что гипноз не формирует патологии и что роль внушения и самовнушения в создании клинической картины гипнотического состояния приобретает ведущее значение, Бернгейм был прав. Однако с такой же пылкостью, хотя и с меньшей убедительностью, он отрицал и наличие трех фаз глубины гипноза, установленных Шарко (каталепсия, летаргия, сомнамбулизм). Он утверждал, что эти фазы — нечто кажущееся, что они результат того же внушения. Переоценка фактора внушения в последних работах Бернгейма проявилась в том, что он стал отрицать даже и сам гипноз как особое состояние нервной системы, заявляя, что все наблюдающиеся в нем эффекты можно объяснить действием внушения, которое он сводил к самовнушению. Эта точка зрения впоследствии справедливо критиковалась даже сторонниками Бернгейма.

Однако, несмотря на некоторые явно ошибочные положения, Нансийская школа постепенно завоевывала все большее признание среди врачей и ученых. Ее сторонники последовательно отстаивали положение о большой эффективности гипноза и внушения, разрабатывали практику применения этих явлений в медицине. Вскоре взгляд Шарко, согласно которому гипноз может быть полезен лишь в отдельных, исключительных случаях, тогда как в общем он оказывает вредное, ослабляющее воздействие на нервную систему больного, был признан несостоятельным большинством врачей и исследователей.

Итак, борьба между Нансийской и Сальпетриерской школами закончилась тем, что соматическая теория потерпела поражение. Однако победа Нансийской школы в сфере изучения гипноза оказалась недолговечной, и после смерти Шарко (в 1893 г.) исследования в этой области пошли на спад. Снова усилившиеся нападки на гипноз постепенно дискредитировали гипнотерапию как якобы опасную для здоровья и посягающую на свободу и достоинство больных. Осуждению подвергалось даже внушение. Утверждалось, что оно направлено на автоматически действующую и, следовательно, низменную часть личности пациента. Как это ни странно, но кампанию против гипноза возглавил ученик Бернгейма бернский врач П. Дюбуа, который считал внушение аморальным и вредным и предлагал вместо него использовать метод убеждения как рациональный и обращенный к воле больного