Гимн шпане - [17]

Жоэль сомневался.

— Что, на глазах у всех?

— Конечно! — поддержала меня Мари-Пьер. — Все смотрят, но никто не видит.

— Умница, — сказал я.

Она и впрямь была далеко не дура.

Жоэль отошел в туалет, и я воспользовался моментом, чтобы вручить Мари-Пьер подарки.

— Я был просто восхищен, как ловко ты уладила ситуацию в отеле, мало кто способен на такое быстрое и верное решение, если бы не ты, может, мне пришлось бы расстаться с Жоэлем, ты вовремя придумала эту поездку…

Чистая правда — если бы не она, вся моя затея могла провалиться; Мари-Пьер улыбнулась: неудивительно, я ведь менеджер по связям с общественностью, забыл? Она разорвала упаковку, фотоаппарат с диктофоном, вместе взятые, тянули как минимум на четыре штуки.

— Это мне?

Я наполнил ее бокал, мы уже почти прикончили бутылку.

— Не вижу поблизости другого кандидата, и вообще, по-моему, общественнику просто необходимо иметь технические средства для исполнения своих обязанностей.

Мари-Пьер взяла подарки, по лицу было видно, как ей приятно.

— Спасибо, — сказала она и, перегнувшись через столик, поцеловала меня. — Надеюсь, я оправдаю доверие.

Шквалистый ветер вперемешку с дождем и песком безумной пургой кружился по улице.

— Ага, — вернувшись, воскликнул Жоэль, — у них тут любовь-морковь!..

Он налил себе остатки вина и знаком велел официантке принести новую бутылку, мы заказали десерт, я почувствовал, что объелся.

— Похоже, у нас появился шанс неплохо подзаработать, я только что звонил в Париж, есть покупатель на всю партию.

Я выпил воды, мы слегка перебрали с выпивкой.

— Здорово, когда можно продать все скопом, покупателя на пятьдесят штук днем с огнем не сыщешь.

Я заказал горячий нормандский пирог, а Мари-Пьер и Жоэль по мороженому.

— У меня и на сто штук есть клиенты, главное — сбагрить всю партию, и привет.

Пирог был изумительный, а со сливками и кальвадосом — просто пища богов; весь товар, настаивал Жоэль, все сразу, за наличные, приезжаем, выгружаем, и до свидания… «У них тут любовь-морковь», — вдруг раздался голос Жоэля откуда-то сбоку, Мари-Пьер подняла над столом диктофон: смотри, это для моей работы, теперь; мне не нужен блокнот, могу записывать все разговоры с помощью техники.

— Черт, откуда это у тебя? — спросил Жоэль и потянулся к диктофону.

Мари-Пьер тут же спрятала свою новую игрушку: он мне нужен, чтобы брать интервью, я без него как без рук; на часах было почти четыре, хозяйка собиралась закрываться и ждала только нас, я дал понять своим спутникам, что мы уходим.

— Я заплачу́, — сказал Жоэль, хватая счет.

Несмотря на забор, отделяющий пляж от мола, волны доставали до тротуара, а из-за мощного ветра нам приходилось бороться за каждый шаг, мы согнулись под его порывами, превратившись в горбунов. Куда нас занесло, воскликнул в сердцах Жоэль, кончится тем, что мы потонем; Мари-Пьер бросила на него гневный взгляд: это обычный прилив, ничего особенного, просто надо идти быстрее. На стоянке вода доходила до середины колес, я осмотрел груз, к счастью, он не пострадал.

— Не знаю, потонем мы или нет, но надо спешить, иначе весь товар унесет в море.

Тут Жоэль сказал: если мы хотим, чтобы машина тронулась без проблем, надо снять колпачки свечей, что он и сделал, потом сел за руль — мотор чихнул, но не завелся.

— Давай, заводись…

Но все было тщетно, в щелях кузова завывал ветер, огромная волна с силой ударила в лобовое стекло, я гнал прочь предательские мысли о том, что сейчас от моего богатства останутся лишь воспоминания — все поглотит пучина; да, это уже серьезно, заметила Мари-Пьер, а Жоэль спросил: что будем делать, подождем здесь?

Поломка машины сама по себе не была трагедией, мы можем починить грузовик позже, сейчас главное — переставить его в безопасное место, и я двинулся навстречу стихии.

— Садись за руль, — приказал я Мари-Пьер. — Мы с Жоэлем будем толкать.

Стоянка располагалась на пологом склоне, но сейчас это было против нас, казалось, грузовик весил несколько тонн, а ураганный ветер свирепствовал все сильнее, мне приходилось почти кричать, у самого края начиналась дорожка, которая вела к сухой площадке, в тот момент, когда наши усилия должны были увенчаться успехом, впереди показался полицейский автомобиль. Если спасем наши видаки, поклялся я, буду подавать милостыню всем нищим подряд целую неделю. Полицейские подъехали вплотную к нам, один из них опустил стекло.

— Помощь нужна?

Хладнокровие и выдержка не покидают меня в любой ситуации; уставившись на его фуражку, я подумал: они могут взять нас на буксир, тогда мы спасены.

— Зажигание не работает, видимо, свечи залило…

Он покачал толовой.

— Здесь нельзя оставаться, это опасно.

Я тоже покачал головой, струи дождя заливали мне глаза, одежда промокла до нитки.

— Если бы вы нас вытянули! — с мольбой сказал я. — Буквально на несколько метров!

Они посовещались; эвакуатор находился в автосервисе «Ален», при самом въезде в деревню, но единственная связь с ним была по телефону, а у них — только рация.

— А нельзя попросить, чтобы туда позвонили из участка?

Старший по званию, обдумав это предложение, пожал плечами: в принципе, можно попытаться, но вряд ли получится, они там в запарке, сейчас по всему побережью чрезвычайное положение. Перед нашими глазами мелькали хлопья пены — вестники прилива, вода продолжала завоевывать территорию.