Гильотина в подарок - [25]

И он был прав. Нити никуда не вели. Разве что в кинотеатр «Иллюзион»?

– К тому же вы говорите, что журналиста похитили. Это вообще не в наших правилах. Похищают невест на Кавказе. Из вашего рассказа я заключил, что Шведенко – не женщина. Значит, кавказская версия отпадает.

Он издевался. Не злобно, но издевался со вкусом. Еремин ругал себя последними словами за то, что придумал эту встречу. Ведь дураку было понятно, что малыши не имеют ничего общего с теми старыми мафиозными кланами, которые могут признаться в том или ином преступлении, так сказать, взять на себя ответственность.

– Вас, наверно, нанял редактор газеты?

– Нет.

– Кому еще есть дело до журналиста?

– Это коммерческая тайна.

– Понятно. Мой вам совет – оставьте эту безнадегу. Журналисты редко возвращаются с того света. А судя по вашему рассказу – ваш именно там. Сколько вам платят в день за работу?

– Двести.

– Я заплачу в два раза больше, если возьметесь за мое дело.

Еремин не любил такие разговоры, когда лезут с советами, тем более сопляки, но набухающие почки волшебного дерева, грозившие в будущем превратиться в болезненную зелень долларовых купюр, не дали вырваться грубым словам. Он лишь изобразил на лице неподкупность и налег на телятину.

Собеседник по-мхатовски выдержал паузу, во время которой разглядывал немногочисленных посетителей, и, улыбнувшись неожиданно оголодавшему Еремину, сказал:

– У меня тоже просыпается зверский аппетит, когда я нервничаю. Так вы согласны мне помочь?

Этот вопрос внес существенные коррективы в сумятицу мыслей следователя. Он рисковал потерять с таким трудом завоеванный в преступном мире авторитет (а прознают непременно), если согласится поработать на малышей – на дерзкую, непокорную группировку, которая у всех стоит поперек горла. Молодой человек в смокинге не мог этого не понимать и не случайно поэтому выделил слово «мне», намекая на личную просьбу.

– Лично вам? – на всякий случай уточнил Константин.

– Я начинаю сомневаться в вашей профессиональной хватке, – ухмыльнулся тот. – Вам предлагают выгодное дело, а вы воротите нос, как от тухлого яйца!

«Еще какое тухлое!» – клокотало все внутри, но «железный Еремин» вновь сдержал эмоции.

– Я вас слушаю, – как ни в чем не бывало ответил он, промокнув салфеткой рот.

– Хорошо. Я не получил от вас стопроцентного согласия. Не ждите от меня подробностей. Выслушайте все, как анекдот или фаблио из какого-нибудь там Боккаччо.

«А юнец-то вполне грамотный!» – отметил про себя детектив.

– Так вот, – начал молодой человек, интеллигентно покашляв в кулачок, чтобы привлечь внимание собеседника. – Некий гражданин пристрастился к собиранию всяких безделушек. Открыл для себя прекрасное. Надо сказать, что безделушки эти стоили недешево и доставались гражданину с великими трудностями. Из-за одной такой вещицы ему пришлось здорово попотеть. Он провел несколько месяцев за границей, просрочив визу. Гонялся за безделушкой, а полиция гонялась за ним. В конце концов его вытурили из страны, но уехал он не с пустыми руками. Собранная гражданином коллекция была уникальна тем, что предметы, представленные в ней, принадлежали одной эпохе и одной стране. Наш герой просто заболел этой эпохой. Другого слова не подберешь. Но это было не единственное его увлечение. Он водил в свой дом много друзей и подруг. Одним словом, общительный малый. Обаяшка! Коллекцию он дома не держал. И никто из его друзей и подруг не догадывался о ее существовании. А фанатичное увлечение той эпохой все объясняли непомерной тягой гражданина к знаниям и любовью к истории. Вы хотите спросить, где же он прятал свои безделушки? В самой обыкновенной квартире в одном из пригородов Москвы. Там жила его старенькая бабушка. И вот однажды соседи бабушки позвонили нашему гражданину в Москву и сказали, что бабушка подозрительно давно не выходит из дома и не отвечает на звонки. Он сел в машину и помчался в пригород. Открыл дверь своим ключом. Бабушка не встретила внука, она неподвижно лежала в постели. Старушка умерла без чьей-либо помощи. Это установила экспертиза. И коллекция, к великой радости гражданина, оказалась на месте. Только он не сразу обнаружил (так как бы занят похоронами), что в ней чего-то не хватает. А не было как раз той самой вещицы, из-за которой он в свое время нарушил визовый режим одного солидного государства. Он не знал, что и думать, ведь ни одна живая душа, кроме бабушки (царство ей небесное!), не знала о существовании коллекции, а о существовании пригородной бабушки – очень ограниченный круг людей. Только самые близкие. Наш герой оказался в затруднительном положении…

Молодой человек прервал свой рассказ, чтобы закурить. Он долго в задумчивости выуживал из пачки сигарету, сверкая сапфирно-бриллиантовым перстнем так, что Еремин успел его хорошо рассмотреть. В золотом обрамлении красовался причудливо выгравированный орнамент: листки плюща, змеи, скрещенные стрелы.

«Не из той ли коллекции эта безделушка?» – спросил себя следователь.

– Вы, конечно, понимаете, – продолжал тот, – что выводить кого-то на чистую воду он не мог. Ему задали бы много нежелательных вопросов. Парень совершенно растерялся и не знает, как тут быть. Вот такой вот анекдотец.