Гильдия наемников. Курьер - [79]

Спустя какое-то время, в Нибеле, куда мне удалось вырваться на ужин, меня застал Манко. Мы поздоровались, я заказал ему ужин и пару бутылочек вина. Старик внимательно посмотрел на меня и спросил:

∙ Вик, скажи честно, ты от карьеры наемника решил отказаться?

∙ Почему? Нет конечно!

∙ Но вот уже восемь месяцев ты работаешь в госпитале. Тебя, кстати очень хвалят. Правда считают дураком.

∙ Это еще почему?

∙ Ну подумай сам. Восемь месяцев пашешь в госпитале. В две смены. Одну - в приемном, вторую - в ожоговом. Без выходных, ведь у тебя ни одного выходного пока не было? Не было! И даже без зарплаты!

∙ А что, мне там ничего не платят? - задумался я. Действительно, а ведь от госпиталя я не получил ни одного перечисления за весь этот период!

∙ Представь себе, не платят. Когда ты туда устраивался, разговор о плате был? Нет! Ты как начал работать там волонтером, так и работаешь до сих пор. - во я попал! Действительно, дурачок. Деревенский.

∙ Ты там себя очень хорошо показал. Вытягиваешь солдат с того света. В ожоговом творишь чудеса. Может пойдешь к главврачу и потребуешь ставку специалиста сразу в двух отделениях? Деньги будешь зарабатывать - не чета солдатским!

∙ Нет, наставник, я действительно что-то увлекся. Программу минимум перевыполнил, да и программу максимум тоже. Просто как-то так пошло, просыпаешься - в приемное, потом за тобой из ожогового присылают, и там работаешь. Устал - идешь в комнату персонала и падаешь на койку до следующего утра... блин, как в корпусе, пашешь с утра до ночи, просто привык я к такой жизни, словно снова курсантская юность!

∙ Юность у него! У тебя юность еще вся впереди! В общем, решай, что тебе милее, врагов калечить или своих лечить?

∙ Буду совмещать. Теперь я без дураков, как целитель на поле боя многое могу сделать, реально. А с госпиталем, с этим гипнозом постоянной работы нужно завязывать. Завтра поставлю их перед фактом - пора мне заканчивать свое волонтерство.

∙ Факт, пора. Тем более, что на тебе, признаюсь честно, там ездили, как на ослике. Покладистый, разумный, безотказный. Суперсотрудник! И еще денег за работу не просит.

Наутро я вместо приемного отделения пошел к главврачу. Тот принял меня и тяжелым взглядом пригвоздил к полу. Но я видел разное, так что прямым текстом объяснил ему, что мое обучение, полагаю подошло к концу.

∙ Ждал я разговора с тобой. Но думал, что ты придешь и потребуешь принять тебя в штат. Что, не нравиться лечить? Хочешь убивать?

∙ Вы слишком категорично ставите вопрос. Я не люблю убивать. Хотя и пришлось убивать, и пришлось... хотя это все оправдания. Понимаете, меня десять лет учили воевать. И мое тело изменили под эту задачу, мое сознание с самого детства сформировано под нее. Работу в госпитале я воспринял как очередной курс учебного заведения, где нужно отдавать всего себя делу, иначе не станешь лучшим. И я делал эту работу таким образом. Но я понял, что достиг предела, когда путем не слишком больших усилий я достигаю больших результатов. Сейчас я не только эффективная боевая единица, неплохой младший командир и специалист в некоторых военно-учебных специальностях, но и эффективный "целитель поля боя". Пора вернуться к своему основному предназначению.

∙ Понимаешь, что твой уход будет стоить жизни многим бойцам? Не слишком большая цена?

∙ Вы передергиваете. Не мой уход, а наша профессия. Мы все рискуем жизнью и многие из нас погибают. Я просто один из многих, как в вашем госпитале, так и на поле боя.

∙ Я разочарован в тебе. Думал о тебе лучше.

∙ Сожалею. Но я - солдат. В первую очередь солдат.

На этом мы расстались. Главврач прав, да спасать жизни, это очень нужно, это хорошо... но представив себе, что я следующие пару сотен лет занимаюсь тем, что сижу в госпитале и лечу, лечу, лечу! Нет, я просто сойду с ума. Это не мое, я мог заниматься этим некоторое время, просто войдя в режим, но всю жизнь? Нет. Однозначно.

Попрощавшись с госпиталем, вернулся в Нибеле. К счастью, там находился мой наставник, которому я сообщил приятное извести, что возвращаюсь в строй, правда чуть позже, смотаюсь, посмотрю, как там движутся мои личные дела. Восемь месяцев - большой срок. Нужно все проверить. Максимум через неделю смогу продолжить службу. Манко не возражал, мне показалось, что он обрадовался, что я не стал связывать свою дальнейшую жизнь с госпиталем и медициной.

Первым делом я отправился на Ирм. Испытывал некоторое беспокойство относительно ситуации на нем. Вот было у меня такое странное ощущение, что там меня ждут сюрпризы! И оно не обмануло меня. Вместо ста сорока детей, которых восемь месяцев назад я согласился принять в воспитательном лагере в своем поместье меня ждало уже более пятисот! Слава Богам, Синий вовремя разруливал ситуацию, строил новые корпуса для воспитанников и нанимал учителей. Нет, я ожидал, что число опосредованно сагитированных моей троицей немного вырастет, и отдал распоряжения своему партнеру искину, но не до пятисот-же! Прибыв на место, я потребовал срочной встречи с Попечительским советом Ирма, особенно с теми, кто принимал решение отправлять детей под мое крыло. Дамы приехали и нахально начали предъявлять мне претензии относительно того, что мой центр не готов по первому их требованию принимать сирот под свое крыло! У них проблемы, кое где, если климат позволяет, им сирот приходится содержать в палатках, а у меня огромный центр, где воспитанников можно уплотнить и принять их больше в три-четыре раза. И педагоги-воспитатели у меня практически без дела болтаются, учебные программы не синхронизированы со стандартными, рацион отличается от рекомендованного Попечительским советом и так далее и тому подобное.