Гиганты и тайна их происхождения - [25]
В массиве Сен-Бом священный грот в начале нашей эры находился между Локус Гаргариус и Каркариум, не может быть, чтобы два этих имени не были связаны между собой — это след давних «путешественников», отметивших свое пребывание здесь.
В другом обличье Гарган обнаруживается в Англии под именем мифического короля Гегунта (но его дунн стал Норвичем. Завоеватели-саксы не знали его, и бретонцы уже забыли).
Галльские хроники рассказывают о «Гурганте» с ужасной бородой.
Есть место, называемое Монте-Гаргано, где прежде стояло изображение коленопреклоненного быка, которое считается легендарной могилой великого Калхаса.
По Ликофрону, этот Калхас был убит Гераклом ударом кулака в голову (вот мы и вернулись к войнам Геракла) По мнению Буассака, «Калхас» — слово, чуждое греческому языку
В Микенах есть еще гора Калкани, возможно то был Гарган, мифический Кракус, который основал Краков.
Анри Донтанвиль прямо связывает Гаргана с Аполлоном и Беленом. «В обоих случаях, — говорит он, — как с Гарганом, так и с Аполлоном, похоже, они имеют отношение к религии, предшествовавшей вторжениям греков, галлов или римлян, религии, предшествовавшей индоевропейцам, то есть, неополитической»
Я не считаю — применительно к Гаргану или Гаргантюа, — что речь шла о религии в широком смысле, даже если «с помощью» суеверий гигант был в какой-то степени обожествлен речь идет об исторической легенде. Такое существо, гигант из камня, это не бог, но некто, стоящий выше.
С другой стороны, в странах древнего гэльского[21] языка, например в Ирландии, «Гант» относится не просто к камням, во Франции, если приглядеться, тоже.
Ирландия дала нам «Моргана», «Ганта» с моря, прибывшего мореплавателя, морского человека. Он ученый, а его жена — Моргана — фея или колдунья (для одних фея, для других колдунья)
Но «Гант» смягчается, палатализуется, как говорят в Сорбонне, и «ган» превращается в «жан». Мы снова возвращаемся к нашему «Жану» — которого я все больше и больше считаю исходно великим Антом-Антеем
Платон говорил о колонизации, проводившейся атлантами до катастрофы, поглотившей их континент, очень может быть, что это действительно происходило в глубокой древности.
Жорж Пуассон, изучавший Атлантиду с точки зрения науки, — сторонник происхождения атлантов от кроманьонца, палеолитического человека разумного.
Эта кроманьонская раса — западная раса — конкурировала с расой «темной», происходившей из Азии или Западной Африки, давшей средиземноморскую расу, от которой потом произошла нордическая.
Эта кроманьонская раса снова обнаружилась в мезолите, в Испании, на Кантабрийском побережье в направлении Овьедо, где ее потомки жили до бронзового века. Скелеты гуанчей с Канарских островов представляют почти чистый ее тип. Эта раса была сосредоточена преимущественно у берегов Атлантики.
Некоторые ученые полагают, что в наши дни Дор-донь, юг Шаранты и Страна басков полностью заселены потомками кроманьонцев.
Некоторые находят ее среди андалузцев, берберов и в Ирландии.
Возможно, все это справедливо. Но у меня остаются сомнения относительно народов слишком древних, от которых сохранились лишь части скелетов, даты существования которых определяют по предметам, которые могли находиться на том же месте за десятки тысяч лет до них.
Однако кое-что следует запомнить: постоянное наличие одной расы (кроманьонской или иной) в Марокко, Андалузии, Стране басков, Шаранте, Ирландии, а также и древность этой расы.
Прав я или нет, но я вижу в этих жителях Атлантического побережья, пришедших, возможно, из Атлантиды, «Антов», «Гигантов», «Жанов».
Дополнительное — и точное — указание: мифология басков сохранила воспоминание о властелине дикой природы, который изобрел сельское хозяйство и металлургию, оставаясь жителем лесов с длинными волосами: Баха-Жаун.
Изоре
Если французы до сих пор помнят Гаргантюа, то с другим гигантом, который тоже претендует на место на наших землях, дело обстоит иначе: этот гигант «умер», оставив после себя только гробницы, — гигант Изоре, которого упоминал уже Кретьен де Труа.[22]
Его имя, насколько мне известно, в чистом виде сохранилось лишь в названии одного замка, неподалеку от слияния Вьенны и Луары.
Замок возвышается над холмом, где совсем недавно среди виноградников красовалась огромная кремневая глыба, мешавшая владельцу, и он, не в силах убрать ее, просто свалил в яму и закопал. Этот мегалит должен был быть доставлен издалека, поскольку в окрестностях встречается исключительно песчаник.
Однако имя Изоре обнаружить достаточно легко, несмотря на искажения, которым оно подвергалось за многие тысячелетия. Оно превратилось в Иссуар, или Изер, или в какое-то другое, а многие просто исчезли.
Существует легенда о гробнице Изоре в Париже, находившейся на пересечении улиц Томб-Иссуар и Дарю. Она гласит, что этот гигант — конечно, злой, поскольку она относится к эпохе христианства — был убит Вильгельмом Оранским и похоронен здесь. Почему Вильгельмом? Неизвестно.
Очевидно, этот персонаж гораздо древнее, но его злобность подтверждается близостью границы ада: свидетельством, что это могила дьявола.
Само собой, что Иссуар, овернская деревня на берегах Алье, тоже должна быть гробницей того же гиганта Изоре, а недалеко оттуда, в сторону Бриуд. Находится холм, называемый «Гробницей Доброго Бога», что может иметь такое же происхождение.
Историю сакральных орденов — тамплиеров, асассинов, розекрейцеров — написать невозможно. И дело не только в скудости источников, дело в непонятности и загадочности подобного рода ассоциаций. Религиозные, политические, нравственные принципы таковых орденов — тайна за семью печатями, цели их решительно непонятны. Поэтому книги на эту тему целиком зависят от исторического горизонта, изобретательности, остроумия того или иного автора. Работа Луи Шарпантье производит выгодное впечатление. Автора характеризуют оригинальные выводы, смелые гипотезы, мастерство в создании реальности — легенды.
Это история об Уильяме Перкине, который случайно изобрел пурпурный цвет. И навсегда изменил мир вокруг себя. До 1856 года красители были исключительно натуральными – их получали из насекомых, моллюсков, корней и листьев, а искусственное окрашивание было кропотливым и дорогим. Но в 1856 году все изменилось. Английский химик, работая над лекарством от малярии в своей домашней лаборатории, случайно открыл способ массового производства красителей на фабриках. Этот эксперимент – или даже ошибка – произвел революцию в моде, химии и промышленности. Эта книга – удивительный рассказ о том, как иногда даже самая маленькая вещь может менять и иметь такое продолжительное и важное воздействие. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.
В книге собраны воспоминания участников Отечественной войны 1812 года и заграничного похода российской армии, окончившегося торжественным вступлением в Париж в 1814 году. Эти свидетельства, принадлежащие самым разным людям — офицерам и солдатам, священнослужителям и дворянам, купцам и городским обывателям, иностранцам на русской службе, прислуге и крепостным крестьянам, — либо никогда прежде не публиковались, либо, помещенные в периодической печати, оказались вне поля зрения историков. Лишь теперь, спустя двести лет после Отечественной войны 1812 года, они занимают свое место в истории победы русского народа над наполеоновским нашествием.
100-летие спустя после окончания Первой мировой войны и начала становления Версальской системы предыстория и история этих событий требуют дальнейшего исследования. Тема книги актуальна и в связи с территориальными изменениями в Центрально-Восточной Европе (ЦВЕ) в конце ХХ века. Многие сегодняшние проблемы берут начало в геополитической трансформации региона в ходе Первой мировой войны и после ее окончания. Концептуальной новизной работы является попытка проследить возвращение имперской составляющей во внешнюю политику России.
Миром правят числа. Все чаще и чаще решения принимают не люди, а математические модели. В числах измеряется все – от наших успехов в образовании и работе и состояния нашего здоровья до состояния экономики и достижений политики. Но числа не так объективны, как может показаться. Кроме того, мы охотнее верим числам, подтверждающим наше мнение, и легко отбрасываем те результаты, которые идут вразрез с нашими убеждениями… Анализируя примеры обращения с численными данными в сферах здравоохранения, политики, социологии, в научных исследованиях, в коммерции и в других областях и проливая свет на ряд распространенных заблуждений, нидерландский журналист, специалист по числовой грамотности Санне Блау призывает мыслить критически и советует нам быть осмотрительнее, о чем бы ни шла речь – о повседневных цифрах, управляющих нашим благополучием, или о статистике, позволяющей тем, кто ее применяет, достичь огромной власти и влияния. «Числа влияют на то, что мы пьем, что едим, где работаем, сколько зарабатываем, где живем, с кем вступаем в брак, за кого голосуем, как решаем вопрос, брать ли ипотеку, как оплачиваем страховку.
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.