Гидра. Том 1.Определение фашизма и его признаки. - [11]

Существует серьёзная опасность того, что, используя в таком ключе понятие «фашизм», можно не заметить приход фашизма в каком-либо из его обличий.

Я предпочитаю использовать термин «фашизм» в его изначальном смысле, в том качестве, как он использовался теоретиками фашизма первой половины XX века, как его понимали члены политических движений, именовавшие себя фашистами.

Все остальные трактовали этот термин точно так же, как его понимали сами фашисты. Слово «фашист» до начала Второй мировой войны не имело негативного смысла и воспринималось скорее, как комплимент политику или общественному деятелю. Фашизм в сознании людей в первой трети XX века ассоциировался с ультрамодными новыми экономико-политическими концепциями – социальным дарвинизмом, солидаризмом и корпоративизмом, идеями новой общественно-географической отрасли знания – геополитики, с новым направлением развития цивилизации. Фашизм был синонимом политического и социального и прогресса. Чтобы подчеркнуть прогрессивные взгляды человека во второй половине XIX века, его хвалили, называя либералом, а в период с 1919 по 1939 год с точно такой же цель называли фашистом. С этой стороны европейский фашизм мало неизвестен моим современникам, тем более соотечественникам.

Большинство книг о фашизме несёт в себе сильный эмоциональный заряд самого широкого диапазона — от лютой ненависти, до слепого преклонения. По-настоящему беспристрастных научных работ немного.

Среди изучавших фашизм были философы, историки, социологи, публицисты и литераторы, которые, в свою очередь, по своим политическим взглядам являлись либералами, марксистами, националистами, анархистами и пр. Значительная часть этих работ носят не научный, а бессистемный поверхностный историко-публицистический характер, но, что гораздо хуже – слишком явно отражают политические взгляды авторов.

Работы учёных-марксистов посвящены фашизму как социально-классовому явлению. Либеральные учёные рассматривают фашизм либо как социально-экономическую аномалию, либо как политико-психологический феномен, но никогда вместе. Ещё одной проблемой изучения фашизма является то, что это явление никогда не рассматривалась научным сообществом как универсальное, достойное изучения in vitro, внутри исключительно абстрактной модели государства и общества, с использованием аналитических методов социальной и политической психологии, вне узких рамок конкретного исторического контекста.

Традиционно исследования фашизма основываются на сравнительном методе и сосредоточены в основном на фашизме как исключительно европейском явлении, возникшем в «европейскую фашистскую эпоху», в сравнительно небольшой отрезок времени (1919-1945) и на ограниченной территории. Таким образом, большинство исследователей являются узкоспециализирующимися историками, описывающими лишь небольшой фрагмент огромной мозаики, представляющей собой вполне определённое по форме и содержанию масштабное вневременное явление.

По причине узкой направленности такого рода исторических исследований, полностью игнорируется то, что по всему миру, на всех шести обитаемых континентах возникали похожие движения, стремление которых к созданию тоталитарного общества нового фашистского типа и подражание существовавшим европейским фашизмам отличает их как от традиционных консервативных политических режимов, так и от классических военных или революционных диктатур.

Фашистские государства стали появляться в первой половине XX века после убедительной победы итальянских фашистов в 1922 году, причём не только в Европе. В Южной Америке среди двух десятков фашистских организаций самыми мощными были Чилийское Национал-социалистическое движение и Движение за интеграцию Бразилии, в США наиболее влиятельной фашистской организацией был «Серебряный легион Америки».

На чёрном континенте фашистов было поменьше, чем в Америке, но факельные стражи (Ossewabrandwag), которые имели свои военные формирования (Stormjaers – охотники-штурмовики) и вели вооружённую борьбу против Великобритании, а также серорубашечники (Greyshirts), составляли заметную часть политически активной части населения Южной Африки. В истории также отметились различные, небольшие по численности, фашистские организации Новой Зеландии, Австралии и Юго-Восточной Азии.

Все эти неевропейские политические движения и режимы если и рассматриваются современными исследователями фашизма, то всегда отдельно и также как в случае с европейским фашизмом, исключительно в историческом контексте, как явления вроде бы независимые от протекавших в то же самое время европейских политических процессов.

И все эти, по сути, чисто исторические работы выдаются научным сообществом за фундаментальные исследования фашизма, как явления в целом. Разные исследователи называют совершенно различные причины возникновения фашизма, что и не удивительно при таком подходе. Для того, чтобы понять суть этого явления, необходимо изучать фашизм с помощью научного метода, так как эксперименты многочисленны и наглядны, их в течение многих десятилетий ставила сама история. Следует определенным образом проанализировать эти исторические сведения – объективно и беспристрастно, используя не только исторический инструментарий, но и привлекая в помощь культурологию, психологию, политологию, экономику, социологию, антропологию и прочие научные дисциплины.