Гиброиды - [70]

В четыре часа пополудни Джеймисон сделал небольшой перерыв на отдых. Он прошел к дальнему от рулла краю уступа и уселся, прислонившись к скале. Спокойное и молчаливое небо казалось Джеймисону занавесом, скрывавшим, судя по всему, самое крупное сражение землян с руллами за последние сто лет. То, что ни один корабль руллов не попытался пока приземлиться, чтобы взять рулла на борт, свидетельствовало о мужестве сражавшихся землян. Но не исключено, что руллы просто не хотели выдавать присутствия на планете одного из своих.

Джеймисон отбросил бесполезные размышления. Он прикинул, сколько они уже прошли и сколько им еще осталось. Получалось, что им удалось одолеть примерно две трети спуска. Он увидел, что рулл что-то рассматривает в долине, раскинувшейся у подножия горы. Проследив за его взглядом, Джеймисон поразился красоте открывавшегося вида. Даже с той высоты, на которой они находились, было видно очень далеко: примерно в четверти мили от подножия начинался безбрежный лесной массив, забиравшийся на холмы и небольшие возвышенности и спускавшийся в узкие долины. Большая река прерывала бесконечный бег буйной растительности, который тут же возобновлялся на другом берегу и, достигнув горных кряжей на горизонте, исчезал в туманной дымке.

Пора было пускаться в путь. К половине седьмого они оказались на уступе, возвышавшемся над равниной на высоте ста пятидесяти футов. Веревка, с помощью которой они спускались, была примерно такой же длины, и ее как раз хватило, чтобы рулл первым оказался внизу, в безопасности равнины. Джеймисон не сводил с него глаз: как он поступит теперь, оказавшись на свободе?

Рулл просто ждал. Джеймисон не мог позволить себе рисковать — он повелительно махнул руллу рукой и достал бластер. Рулл попятился назад и спрятался за грудой камней. Кроваво-красное солнце садилось за горы, и землю потихоньку начала окутывать ночная мгла. Джеймисон перекусил и, уже заканчивая свой ужин, заметил внизу какое-то движение. Это был рулл, обходивший скалу и быстро скрывшийся из виду.

Джеймисон еще немного подождал, а затем взялся за веревку. Спуск в одиночку отнимал его последние силы, но внизу его ждала награда — твердая и ровная почва. Когда до земли оставалось всего около тридцати футов, он неожиданно порезал палец о веревку, оказавшуюся почему-то твердой и острой. Спустившись на землю, он осмотрел палец и обнаружил, что тот потемнел и стал каким-то странно серым. В сгущавшихся сумерках этот цвет казался особенно нездоровым и зловещим. Сообразив наконец, что произошло, Джеймисон побелел как полотно: проклятый рулл во время спуска чем-то смазал веревку.

По его телу пробежала судорога, тут же сменившаяся одеревенением всех членов. Отчаянным усилием он попытался вытащить бластер, чтобы убить себя, но рука замерла на полпути, и он упал. Последнее, что он почувствовал, теряя сознание, был сильный удар о землю.

Все формы жизни так или иначе стремятся к достижению покоя, что для них означает смерть. Каждая клетка органики несет в себе элементы неорганических веществ. Пульс жизни подобен пленке, покрывающей вещество, непрерывно занятое тонкой и сложной работой уравновешивания различных форм и видов энергии, а сама жизнь кажется короткой и бессмысленной попыткой нарушить это равновесие. Пульс жизни многолик, но реальностью является время, а не очертания. И эта реальность — кривая, то вздымающаяся вверх, то падающая вниз. Вверх от тьмы к свету и затем — опять во мрак.

Самец лосося после оплодотворения икры теряет интерес к жизни. После объятий пчелиной матки трутни падают мертвыми, опять возвращаясь в мир неорганики, откуда они пришли, чтобы испытать короткое мгновение экстаза. В человеке этот роковой стереотип повторяется в бесчисленных и недолговечных клетках, где только он сам и является постоянным.

Йели Мииш, приближаясь к Джеймисону, не думал об этом. Он давно ждал, когда ему подвернется подходящий случай, и наконец его терпение было вознаграждено. Он быстро вытащил бластер Джеймисона и обшарил его карманы в поисках ключа от катера. Он тащил Джеймисона на себе почти четверть мили до того места, где лежал его катер, сброшенный с горы прицельным огнем с кораблей руллов. Через пять минут настроенная на диапазон руллов мощная субкосмическая бортовая радиостанция передавала его указания флотилии руллов.

* * *

Темнота. Темнота внутри и снаружи. Джеймисону казалось, что он лежит на дне глубокого колодца и пытается заглянуть из ночи в сумерки. Затем какая-то сила стала поднимать его все выше и выше, почти на самый верх колодца, где он уже сам уцепился за край и из последних сил выглянул наружу. Он пришел в сознание.

Он лежал на возвышении посередине комнаты, по стенам которой располагались, как мышиные норы, проходы в соседние отсеки. Он увидел, что двери были странной формы, чужие и непривычные. Он с ужасом понял, где очутился. Военный корабль руллов!

Он не мог точно определить, движется ли корабль, но ему казалось, что да. Руллы не будут долго оставаться в окрестностях планеты.

Повернув голову, он увидел, что ничем не привязан, но двигаться почему-то не мог. Затем он заметил источники гравитонных лучей, пересекавших его тело крест-накрест, не давая возможности пошевелиться.