Гибельное море - [93]

– Прямо у тебя на глазах?

– На глазах у всех. Купер, будь он благословен, тут же начал болтать о том, как принц вечером у костра на пляже рассказывал о вражеских ублюдках в Сакс-Лимбурге, пытающихся свергнуть его с трона. И раз уж Фэрфакс, как известно, самый близкий друг принца, то твоя комната, естественно, тоже подверглась досмотру на предмет доказательств преступлений, в коих они собирались обвинить его высочество. А когда начали вытаскивать еще и вещи Уинтервейла, Купер предположил, что тот родом из тех же мест и, видимо, тоже вовлечен в дворцовые интриги. Вот потому-то его мать и приехала так внезапно к миссис Долиш – знала, что опасность близко и Уинтервейлу надо бежать.

– Даже не знаю, Купер идиот или гений, – пробормотал Тит.

– Так или иначе, он был решительно настроен на поездку в Сакс-Лимбург, дабы убедиться, что с вами все в порядке. Я ему сказал, что, даже попади принц в беду, в темницу его не бросят – скорее посадят под домашний арест в роскошном поместье с садами и парком для охоты. Надеюсь, Купер поверил, иначе его ждут весьма неприятные деньки в тщетных поисках Сакс-Лимбурга.

– И как же ты спасся? – спросила Иоланта.

– Я собирался подождать, но после того, как из ваших с Уинтервейлом комнат все вынесли, к миссис Долиш явился человек, назвавшийся камердинером принца. Он попросил поговорить с некоторыми вашими друзьями, а после его ухода я нашел в кармане листок бумаги. Может, это было послание для вас, принц – я не смог его расшифровать, но разнервничался, что тот человек выбрал меня. Атланты осмотрели комнаты и других мальчиков – искали подозрительные вещи. Даже мой напольный коврик забрали – немагический, летает он не лучше, чем говорит. А теперь я думаю: может, этот камердинер понял, что мои занавески – это на самом деле ковер-самолет? И вдруг кто-нибудь из агентов Атлантиды тоже догадался? Той ночью, – продолжал Кашкари, – я зачаровал диванные подушки, чтобы, отвлекая всех, они вылетели из окна гостиной. И пока атланты с ними разбирались, ускользнул и сел на последний поезд. – Он вынул из внутреннего кармана листок и отдал Титу. – То самое послание.

Тит вызвал шар света, прочитал записку и протянул ее Иоланте:

– Взгляни.

Послание гласило: «Во время допроса с применением сыворотки правды к леди Калисте вернулись определенные воспоминания. Очевидно, она поделилась информацией, необходимой для захвата мага стихий, что может повелевать молниями».

Значит, леди Калисту все же поймали.

Похоже, она защитила свою память, и заклинание учителя Хейвуда, подавляющее все ее воспоминания об Иоланте, имело лишь временный эффект, который закончился в самый неподходящий момент – прямо посреди беседы с дознавателем Атлантиды.

А может, как раз во время этого допроса Иоланта и Тит использовали скачкозаменитель, что само по себе вызвало возвращение подавленных воспоминаний леди Калисты.

Значит, это она настроила скачкозаменитель на Сахару и наложила заклинание памяти на его активацию. Ничего о себе не зная, Иоланта стала бы легкой мишенью для обмана и манипуляции. А круг крови – просто мера предосторожности, чтобы она никуда не делась, пока леди Калиста ее не найдет. Как бы плохо Иоланта ни думала о своей так называемой матери, вряд ли та действительно желала ее убить.

Послание залил яркий свет – намного ярче, чем синеватое сияние магического шара. Иоланта подняла голову: в небе распустился серебристо-белый сигнальный огонь.

– Замечательно! – воскликнул Кашкари. – Амара призывает моего брата и остальных, кто атаковал базу атлантов.

Иоланту охватило волнение.

– Разве не так разбивается стеклянный колпак? При помощи внешних союзников?

Но свет рассеялся, едва коснувшись вершины купола.

Кашкари застонал:

– Он должен подняться намного выше, иначе его не увидят.

Внезапно Тит схватил ее за руку. Даже через дыхательную маску было видно, как он скривился. Затем покачнулся, но Иоланта его поддержала.

– Я… я все вспомнил, – сказал принц, подавшись к ней. – И решил наконец, что Купер, конечно, идиот, но помощь его неоценима.

Иоланта радостно улыбнулась:

– Если когда-нибудь снова его увижу, обязательно передам твои слова о его ценности.

Тит тихо засмеялся и прижался своим лбом к ее:

– Ради тебя, ради тебя одной.

Иола взяла его руки в свои:

– Живи вечно.

И больше не нужно было слов.

Принц поднял палочку. В небо устремился огненно-красный сноп света, легко миновав стеклянный колпак.

– Что это? – спросил Кашкари.

– Феникс войны. Выпускается, когда правителю Державы грозит опасность.

– А он поможет? – забеспокоилась Иоланта. – Мы за тысячи верст от Державы.

– Ты права, но наши друзья рядом. В ту первую ночь в пустыне бронированные колесницы подобрались слишком близко, и чтобы отвлечь их внимание, я выпустил двух фениксов, сам толком не понимая, что творю. Одним из них как раз был феникс войны, который указывает военному совету дома на мое точное местоположение. Помнишь, я рассказывал о всадниках на пегасах, появившихся во вторую ночь? Войска Атлантиды их не используют, только мы. А зачарованные копья? Как думаешь, у кого их целая куча?

Иоланта задохнулась:

– Ну конечно! Ты еще сказал, мол, это походило на реконструкцию исторического сражения. В музее Тита Великого таких экспонатов тысячи – как раз для этой цели.