Гибель великого города - [107]
— О великий господин! — снова вырвалось у него.
— Эй, раб! — заревел в гневе Манибандх. — Видно, голова твоя слишком тяжела для плеч?!
Раб повалился на землю. Он был напуган до смерти. Манибандх с удивлением смотрел на него.
— Ну, что же ты? Что случилось? — спросил он более спокойно.
— Господин! Пощадите! — бормотал раб.
— Говори, раб, не бойся! — вмешалась Вени. — Какую весть ты принес?
— Госпожа! Я видел… только что…
— Что ты видел?
— Господин! Кровь…
— Кровь? — спросила Вени. — Какую кровь?
— Убийство, госпожа! Убийство!
Манибандх вскочил.
— Убийство? — сурово загремел он. — Кого убили? Кто убил? Эй, раб! Живо отвечай!
— Господин! Во дворе, где живут рабы, лежит управитель Акшай…
— Акшай?
— Пусть он расскажет, господин! — вставила Вени. — Он испугался, глупый.
— Убили управителя Акшая, — заговорил раб снова. — У него расколот череп, двор залит кровью…
— Ты сказал правду? — спросил Манибандх.
— Господин, я не виновен! — забормотал раб.
Манибандх презрительно отвернулся.
Вени вздрогнула. Убит Акшай! И где! Во дворце, куда не может проникнуть с оружием ни один человек. Входить во дворец и выходить из него разрешено только рабам и слугам, всюду расставлена стража!
— Кто же совершил убийство? — спросила Вени.
— Я не знаю, я не виновен… — бормотал раб.
Вени выглянула в окно. Отсюда был виден труп управителя.
«Все они сговорились — и рабы и слуги! — подумал Манибандх. — Никто не захочет назвать убийцу». Он приказал подать колесницу.
За колесницей выстроился отряд телохранителей, двести могучих, отлично вооруженных воинов сопровождали Манибандха в поездках. Весь город был ему врагом!
— Возничий! — крикнул Манибандх. — Гони во дворец Амен-Ра!
Возничий щелкнул бичом. Колесница помчалась.
По дороге солдаты приветствовали своего повелителя:
— Слава царю!
И всякий раз Манибандх гордо поднимал голову.
Когда Манибандх вошел во дворец и сел на почетное ложе, египтянин почтительно сказал:
— Приказывайте, повелитель!
Манибандх рассказал о случае во дворце. Амен-Ра терпеливо выслушал все подробности.
— Ну и что же? — спросил он наконец.
— Я пришел к вам!
— Будьте благословенны, повелитель! Удалось ли найти убийцу?
Манибандх безнадежно покачал головой. Он не думал, что его рабы выдадут виновного. Новые сомнения поселились в его душе.
Амен-Ра молча размышлял. По его лицу нельзя было угадать, о чем он думает. Вдруг египтянин рассмеялся, словно давая понять, что все это пустяки.
— Мой повелитель! — сказал он. — Примите от меня подарок. Ныне ваш старец…
— Советник и правая рука! — поправил Манибандх.
— …преподносит своему владыке первый подарок, чтобы рассеять его мрачные мысли.
Он хлопнул в ладоши. Рабыни ввели могучего, исполинского роста негра и по знаку Амен-Ра тут же исчезли.
Черный исполин остался стоять.
— Вот истинно преданный своему господину раб! Он будет для вас верной опорой, мой повелитель. Но эти рабы достойны лишь… — он поднял бич. — …достойны лишь этого! Вот какое орудие создала власть из кожи носорога! Если кожу носорога можно разрезать, то почему нельзя рассечь кожу раба? Раб!
— Великий господин! — откликнулся раб с поклоном.;
— Ступай.
Раб исчез.
— Государь! Что ж, теперь дело за рабыней? — Амен-Ра засмеялся. В насмешливой улыбке его нижняя губа выпятилась вперед, будто он увидел что-то отвратительное. Государь! Ваше войско непобедимо, потому что им правит благословенная рука могучего владыки. Идемте, государь!
Манибандх встал.
На высокой стене, окружающей дворец Амен-Ра, забил огромный барабан. Он наполнил своим оглушительным грохотом весь город, заставив людей встрепенуться. Солдаты отвечали на него воинственным кличем, а горожане кричали в гневе:
— Мы разорвем этот проклятый барабан! Смерть Манибандху!
Над городом пронеслись крики: «Бейте насильников и палачей! Гоните их вон!» Но барабан продолжал победно грохотать, вселяя в сердца страх.
Плохо вооруженные жители города отступали перед солдатами. Жизнь на улицах и базарах замерла. Никто не открывал лавок. Некоторые иноземные купцы разложили было товары на прилавках, но стражники, боясь грабежей, заставили их прекратить торговлю. Горожане, словно голодные волки, нападали на солдат, пытаясь овладеть оружием. Иногда их попытки удавались. Но к чему это могло привести? Глава ганы нигде не показывался. Тысячи людей разыскивали его. Откуда им было знать, что старик, голодный и изнывающий от жажды, томится во дворце Амен-Ра и что об этом не подозревает даже сам высокочтимый Манибандх?!
Что станет с великим городом? Этот вопрос был у всех на устах. Матери смотрели на своих детей полными нежности глазами, в которых стояли слезы страха и сомнений. Старики впали в уныние. Всякий, кто выходил из дому, рисковал попасть в беду.
В маленьком домике поэт и Чандра, сидя на полу, слушали Хэку. Апап сидел рядом с ней. Когда Хэка рассказала об убийстве Акшая, у всех затрепетало сердце. Хэка, положив голову на грудь Нилуфар, горько заплакала.
— Глупая! — сказала Нилуфар. — Зачем ты плачешь?
— Мне страшно, Нилуфар! — сквозь слезы шептала Хэка.
— Что бы ни было, слезами не поможешь. Так ты говоришь, что Апап поднял его в воздух и бросил на землю?
Это незабываемая история любви — сильной и всепобеждающей, жертвенной и страстной, беспощадной и губительной! Робкие признания, чистые чувства, страстные объятия и неумолимые законы Востока, заставляющие влюбленных скрывать свои чувства.Встречи и расставания, преданность и предательства, тайны и разоблачения, преступления и наказания подстерегают влюбленных на пути к счастью. Смогут ли они выдержать испытания, уготованные судьбой?
«…Человечество издревле пыталось разрешить сложную проблему: как отличить порядочную женщину от продажной, тем более что все женщины носят одинаковые одежды, а на лбу у них не написано – кто она такая? Когда-то проституток заставляли носить золотой аксельбант над левой грудью, как бы точно указывая – ее сердце принадлежит всем. … А наша героиня никогда аксельбантов не нашивала. Зато она столь яростно вцепилась в аксельбанты одного известного придурка, почему и заняла соответствующее место в российской истории.
«…Много лет я выискивал и находил в своей библиотеке сведения о роковых пожарах в России, уничтожавших целые города и сохранившихся в народной памяти. Сейчас, насколько мне известно, самые страшные пожары случаются в универмагах, а раньше немало жертв огонь похищал в театрах или балаганах. Но я хочу рассказать об одном лишь пожаре, о котором почти все знают, но, быть может, не всем известны его подробности…».
«…Издавна укоренилось представление о смолянках как о лилейных созданиях, взращенных в тепличных условиях закрытых дортуаров, а в обыденной жизни ни к чему не годных! Между тем если проследить жизненные пути смолянок, то средь них сыщем немало писательниц и общественниц, профессоров и ученых, одна из смолянок в прошлом веке даже погибла во время опытов со взрывчатыми веществами… Кто же такая Елена Александровна Дрейер, в браке Чижова?Сразу даю документальный ответ: она старший лейтенант Советской Армии, она кавалер трех боевых орденов…Странно ли?…».
«…Если гравер делает чей-либо портрет, размещая на чистых полях гравюры посторонние изображения, такие лаконичные вставки называются «заметками». В 1878 году наш знаменитый гравер Иван Пожалостин резал на стали портрет поэта Некрасова (по оригиналу Крамского, со скрещенными на груди руками), а в «заметках» он разместил образы Белинского и… Зины; первого уже давно не было на свете, а второй еще предстояло жить да жить.Не дай-то Бог вам, читатель, такой жизни…».
Из именного указа императрицы Екатерины Второй генерал-губернатору Санкт-Петербурга князю Александровичу Голицыну: «Князь Александр Михайлович! Контрадмирал Грейг, прибывший с эскадрой с Ливорнского рейда, имеет на корабле своем под караулом Ту женщину. Контр-адмиралу приказано без именного указа никому ее не отдавать. Моя воля, что бы вы…» В книге Эдварда Радзинского рассказывается о самой загадочной странице русской истории. О судьбе княжны Таракановой. Последней из дома Романовых.Книга также выходила под названием «Последняя из дома Романовых».
Несдержанный, суровый, а иногда и жестокий, Петр I, тем не менее, знал, что такое любовь к прекрасному полу. Попадая в сети соблазна, он не был способен скрывать свои чувства и становился еще более необузданным. Ему не чужды были муки ревности и раскаяния, зов страсти и тихая печаль. О его бурных и многочисленных связях ходили легенды, однако три женщины сыграли в жизни Петра особую роль. Именно им он клялся в любви, с ними был нежен, с ними же познал счастье и горечь, измену и предательство. Три чувственные истории, связанные одним человеком, великим и будоражащим воображение императором.