Гибель отложим на завтра. Дилогия - [94]

— А с чего это айсадка так тебе доверяет? Именно тебя выбрала, чтобы ты сопровождал ее в степи. Тебе открыла пророчество. Тебе, а не мне. Хотя от меня зависит, отпущу я ее в обмен на рассказ или нет.

Видольд нахмурился, покосившись на кхана, но скоро в глазах его разгорелся веселый огонек. Он понимающе усмехнулся, не обращая внимания на помрачневшее лицо правителя:

— Эй, да не волнуйся ты, Кхан, на кой сдалась мне твоя девчонка?! Да и я ей без надобности!

Элимер оторопел, но лишь на миг, а потом рассмеялся:

— Да ты вконец обнаглел! Когда-нибудь договоришься, я отправлю тебя охранять дальние границы.

— Не отправишь, — возразил Видольд, — лучше меня телохранителя не найти. И еще, тебе нужен хоть кто-то, способный говорить правду и не трястись от страха.

— И все-таки, знай меру.

Немного помолчав, он добавил:

— Ты принес мне ценные сведения. Я благодарен тебе, Видольд…

— Хорошо, хорошо, я уже ухожу, — пробормотал воин, направляясь к выходу, но дверях обернулся и, как бы между прочим, выдал:

— Она так ко мне относится, потому что я горец. Я один не напоминаю ей тех двоих, которые ее снасильничали.

У Элимера против воли вырвался вопрос:

— А я? Напоминаю их?

Воин пожал плечами:

— Не знаю. О тебе мы не говорили, — и, не давая времени сказать или спросить что-то еще, произнес: — Да будут благоволить тебе Боги, Великий Кхан.

Отвесив короткий поклон, воин шагнул за дверь.

Элимер остался один и снова уставился в слепую ночь. Теперь, когда слетела последняя шелуха лжи самому себе, стало тяжелее вдвойне. Айсадка — ее глаза, волосы, вожделенное тело стояли перед глазами. Ее дыхание, ее запах, ее голос! И мучительное осознание, что она желает ему лишь смерти, не давало покоя. Он понятия не имел, как повлиять на айсадку. Он, Великий Кхан, в отношении человеческих чувств оказался неопытным мальчишкой. Конечно, раньше его это не волновало бы. Но теперь появилась дикарская девчонка, и многое изменилось!

Элимер стиснул зубы, разозлившись на себя, и удрученно прижался лбом к оконному стеклу. Постояв немного, отошел вглубь покоев и рухнул в кресло, постаравшись забыть обо всем. Однако и сам не заметил, как ум его переключился на привычные размышления об Империи.

Отерхейн в руинах. С этим надо что-то сделать, надо все выяснить. Неужели его государству и впрямь угрожает неведомое? Что за туманные пророчества?! Уж лучше прямое нападение врага: это серьезная опасность, но с ней он может справиться. А вот что делать с неопределенностью, когда неизвестно, с какой стороны ждать беды и ждать ли вообще? Когда остается только мучиться вынужденным бездействием?

За этими смутными мыслями голова кхана медленно сползла на грудь, и он задремал, сидя в кресле. В это время небом уже завладели предутренние пепельные сумерки.

Глава 23 Не всякая охота одинаково удачна

Они уже седлали лошадей, когда взгляд Шейры упал на него. Сначала она увидела высокие сапоги из толстой кожи, затем взор ее скользнул выше, она поняла, что перед ней кхан, и поспешно отвернулась, не в силах выдержать его жесткого взгляда. В последнее время она редко встречала темного вождя, так что почти успела отвыкнуть от его облика.

Сейчас лицо кхана казалось напряженным, сосредоточенным, однако не хмурым. Напротив, в нем словно горел интерес и таилась какая-то лукавая мысль.

— Видольд, — обратился он к сопровождающему Шейру воину, — хорошо, что я тебя встретил. Ваша прогулка отменяется. Ты мне нужен. Поспеши, жду тебя в тронной зале.

Видольд коротко кивнул и, без слов вручая Шейре повод своего коня, отправился вслед за предводителем.

Девушка осталась у конюшни, не зная, что ей теперь делать. Неужели возвращаться в душную комнату? Разочарованно вздохнув, Шейра передала коней служке и грустно отравилась обратно к замку. Что ж, сегодня ее ждет долгий и скучный день.

* * *

В тронной зале собрались многие: советники, военачальники, кое-кто из предводителей этельдов. Охранная дружина, подчиненная Видольду, также находилась здесь.

— Я созвал вас, — заговорил Элимер, — потому что пришли тревожные и, вместе с тем, обнадеживающие вести из Эхаскии. На днях скончался их регис. Как я полагаю, вовсе не от старости — ничто не предвещало его смерти и проблем со здоровьем, насколько мне известно, у него не было. Думаю, это либо яд правителей Илирина, которым старик чем-то не угодил, либо наследников, которым надоело ждать, когда трон освободится. В любом случае, мы сегодня же выезжаем в Эхаскию. Я беру два этельда и, Видольд, ты с дружиной также отправишься со мной. Необходимо показать, что мы хотим видеть на престоле Иэхтриха. Думаю, не надо объяснять почему. Всем вам известно, что он расположен к нам более остальных и на него будет легче оказывать влияние. А это немаловажно, если учесть наши напряженные отношения с Илирином.

— Тем более, — вставил Варда, — если дочери Иэхтриха предстоит сделаться кханне Отерхейна.

— Да, и это тоже, — неохотно согласился Элимер, внутренне поморщившись от неудовольствия.

Когда-то женитьба на принцессе Эхаскии казалась ему хорошей идеей. Она и сейчас оставалась таковой, но теперь мысли об этом династическом браке не доставляли ему прежнего удовольствия. Безусловно, все дело в айсадке. Хотя непонятно, чем это мешало? Во-первых, дикарка испытывала к нему лишь отвращение, во-вторых, жениться на ней он в любом случае не мог. Ну а в-третьих, даже если бы айсадка согласилась принадлежать ему, бракосочетание с дочерью региса не стало бы помехой. Ведь брак и любовные отношения — совершенно разные вещи.