Гибель «Курска». Неизвестные страницы трагедии - [24]

С мамой Юры Галиной Афанасьевной и его старшим братом Сергеем мы познакомились в Севастополе. У Галины Афанасьевны удивительно светлые и добрые глаза, в которых навечно поселилась боль. После гибели сына она перенесла один за другим два инфаркта и осталась жива только благодаря заботе врачей и сестричек Черноморского госпиталя. Мы пьем чай, а мама и брат рассказывают и рассказывают. Отец Юры был подводником, служил на черноморских «малютках». Учился Юра в школе хорошо, много читал, играл на гитаре. Юрины книги и сейчас стоят в его комнате на полках, среди них явно преобладает военно-морская историческая литература.

— Особенно много бумаг было у Юры об апл «Комсомолец», — рассказывает его брат Сергей. — Везде искал и собирал. А недавно я нашел среди его бумаг инструкцию по организации выхода личного состава из затонувшей подводной лодки! Сразу вспомнилось, как однажды он сказал мне, что если на лодке что-то случится, то он должен будет остаться там до конца и бороться за ее живучесть…

В училище Юра учился отлично, доказательством тому фотография у знамени училища за отличные показатели в учебе. Галина Афанасьевна показала мне курсантскую записную книжку сына. Все мы в свое время имели подобные книжки. Но Юрина поразила меня надписью на первой же странице: «Если придется погибнуть мне, то лучше могилы нет, чем на дне!» Разумеется, в этом было не столько предчувствие, сколько мальчишеский максимализм, помноженный на курсантскую жажду подвига, и все же от прочтения этих слов становится как-то не по себе…

По окончании училища первоначально попал было на Камчатку, затем на новостроящийся «Воронеж». По характеру был домоседом. Всегда был требователен к себе. К концу отпуска уже тосковал по службе. После увольнения в запас хотел жить в Воронеже и забрать туда с собой маму.

12 августа был день рождения Галины Афанасьевны. Юра позвонил загодя, еще 10 августа. Поздравил. Пожелал здоровья. Двенадцатого числа на душе у Юриной мамы было тяжело, все буквально валилось из рук. Пришли поздравить старший сын с женой. Но праздника не получалось. Зачитали Юрину телеграмму «Здравствуй дорогая мамуля! От всей души поздравляем тебя с днем рождения. Желаем здоровья, удачи, успехов. И если морщинок — то только от смеха, а если уж слезы — то только от счастья!»

Уже после обеда, когда мыла посуду, Галина Афанасьевна включила радио и услышала сообщение по украинской программе, что в Баренцевом море затонула лодка. Сразу же побежала в церковь. Молилась: «Господи, спаси их всех! Спаси наших детей!» Уже потом позвонила невестке в Видяево. Спросила только: «Юра — там?» И услышала страшное: «Да, он там!»

После намечавшейся осенью 2000 года боевой службы Юрий Саблин выдвигался командованием на должность заместителя начальника электромеханической службы дивизии. Теперь он им уже никогда не будет. Вся жизнь Юрия Саблина укладывалась в весьма лаконичную формулу: долг, флот, профессионализм. Он и был профессионалом самого высокого класса, человеком долга и патриотом флота — капитан 2-го ранга Юрий Борисович Саблин. Брат Юры Сергей рассказал мне, что третий тост Юра всегда поднимал за тех, кто в море, и при этом добавлял: «Пусть им всем повезет!» Увы, судьба распорядилась так, что не повезло именно ему и его товарищам… А еще я слышал, что будто бы первоначально Юрия Саблина хотели представить к званию Героя России. Было это или нет на самом деле, судить не берусь, но это ли важно, ведь для нас живущих он теперь герой навечно!

* * *

Самой благородной и самой гуманной профессией во все времена была профессия врача. И пусть на плечах врачей даже были офицерские погоны, они все равно не убивали, а лечили, не разрушали, а спасали, не взрывали, а исцеляли.

В ряду преемников Гиппократа особым отрядом стоят медицинские работники военно-морского флота, кому приходится исполнять свой долг в экстремальных условиях, и уж вообще элитой среди элиты являются врачи подводного флота. Со времен училища помню истории о сложнейших операциях в глубинах океанов, когда жизнь подводников спасал только профессионализм корабельного доктора. Рассказывают даже о случае, когда врач-подводник, во имя выполнения боевой задачи, делал сам себе операцию при помощи зеркала и сделал ее вполне успешно. Для меня с детства образцом врачебного долга был подвиг врача с атомной подводной лодки К-8 нашего гарнизона капитана медицинской службы Арсения Мефодиевича Соловья, жившего в соседнем с нами подъезде. Во время пожара на лодке он надел свой изолирующий противогаз на недавно прооперированного старшину и ценой собственной жизни спас чужую. Арсения Соловья представляли к званию Героя Советского Союза, но, увы, безрезультатно. Ныне в далекой Гремихе, на вершине сопки, стоит памятник подводникам К-8, на котором запечатлен именно подвиг корабельного врача.

Врачом на атомном подводном ракетном крейсере «Курск» был капитан медицинской службы Алексей Станкевич. Родом из древнего города Глухова, что в Сумской области, он вырос в семье офицера ракетных войск и преподавателя музыки. От отца он унаследовал любовь к военной службе, а от мамы любовь к музыке. Но превыше всего его влекла романтика моря, а потому, выдержав немалый конкурс, Алексей поступил в нахимовское училище. Так в первый раз его судьба сделала крутой поворот. Так он стал моряком, чтобы затем стать и врачом. 16 мая 1991 года выпускник нахимовского училища написал рапорт, который навечно остался подшитым в его личном деле: «Рапорт. Прошу Вас после окончания нахимовского училища направить меня для дальнейшего обучения в военно-медицинскую академию. Нахимовец Станкевич». На рапорте штамп с оттиском «Зачислен слушателем ВМА им. Кирова 1.08.91 г.». Так второй раз определился поворот его судьбы. Годы в академии стали не только годами учебы, но и любви. Именно тогда он познакомился с девушкой Марией из центральной библиотеки им. Маяковского, которая вскоре стала его женой.