Гибель Джонстауна - преступление ЦРУ - [16]
медсестра оказывает медицинскую помощь ребенку из гайанской деревни
оборудование физиотерапевтического кабинета
Марк Лейн: заговор против "Храма"
Марк Лейн — американский юрист, автор ряда работ, в которых он опровергает выводы официального доклада о расследовании убийства американского президента Джона Кеннеди и утверждает наличие заговора с участием ЦРУ. Лейн лично знал Джима Джонса, бывал в Джонстауне, оказывал юридическую помощь его жителям. Когда после их истребления 18 ноября 1978 года средства массовой информации распространили подготовленную ЦРУ версию о "самоубийстве религиозных фанатиков", Марк Лейн выразил глубокие сомнения в ее достоверности. Он написал книгу "Самый сильный яд"[13], в которой высказал мысль о существовании правительственного заговора против "Храма народов". Лейн утверждал, что убитый на взлетном поле близ Джонстауна конгрессмен Лео Райан был "введен в заблуждение госдепартаментом", а общественное мнение намеренно дезинформировалось, чтобы скрыть истину. Разумеется, Лейн не мог опубликовать в своей книге наиболее яркие доказательства преступления ЦРУ в Гайане, ибо все, кто свидетельствовал об этом, были убиты при различных обстоятельствах. Тем не менее приводимые Лейном факты убедительно говорят, что на самом деле община в Джонстауне не имела ничего общего с тем, как ее изображали с помощью средств массовой информации фальсификаторы от ЦРУ.
…Это было самое гармоничное в расовом отношении интегрированное сообщество (представляющее собой как бы сколок всего человечества), которое я когда-либо видел или о котором слышал. В общине существовала совершенно другая система ценностей, основанная на заботе о людях и на уважении к ним. И прогресс в этом направлении был удивительным, хотя в общине состояло большое число так называемых неудачников и отверженных. Детей учили делиться со всеми и заботиться о благополучии других, как о своем собственном.
Мое пребывание в общине позволило мне заглянуть внутрь себя настолько, насколько мне хватило смелости (я знаю, что то же самое можно сказать о других, ибо я слышал, как они делали подобные заявления). Кроме того, я получил ясное представление (насколько ясно может получить такое представление белый человек), что значит быть чернокожим в Америке. Я получил также уникальную возможность глубоко и в полной мере понять сущность американской системы и то, как эта система функционирует.
Я признаю, что моя некоторая антипатия к Джонсу — чисто субъективная, и не хочу, чтобы это чувство окрашивало его портрет. Я не мог не уважать Джонса, ибо он претворял на практике то, что проповедовал. Что бы ни говорили о нем, он не ставил себя над людьми.
Джонс был совершенно серьезен, когда говорил: "Каждый человек имеет право на образование. Это право священно". На одном из собраний я увидел большое число людей — детей, стариков, учителей, которые собрались на открытом воздухе для изучения русского языка. Позже я узнал, почему община уделяла этому языку такое внимание.
Я разговаривал с теми членами общины, которые всю свою жизнь провели в гетто, и попутно расспрашивал о том огромном впечатлении, под которым, по моему мнению, они должны были находиться, прибыв в эту общину. Я спросил одну негритянку, которая раньше жила в Уоттсе, негритянской общине Лос-Анджелеса, что привело ее в Джонстаун. Она ответила: "У меня трое детей. Младший ребенок уже должен ходить в среднюю школу, а старший подарил мне этого внука. Я поняла, что, если мы останемся в Уоттсе, в пригороде Лос-Анджелеса, мои дети никогда не закончат средней школы. Учитывая то, что в Уоттсе распространены наркотики, что там высокий уровень преступности и безработицы, было бы настоящим чудом, если бы мои дети смогли закончить школу. А если бы это произошло, еще большим чудом было бы то, что, имея диплом об окончании средней школы, они умели бы читать и писать"[14]. Ее слова подтверждают самые последние исследования, проведенные в школах США, где учатся дети бедноты с городских окраин. Затем она сказала следующее: "Здесь, в Джонстауне, мои дети ходят в школу, лучше которой нам никогда не найти. Учителя действительно заботятся о них. Министерство образования Гайаны официально зарегистрировало школьную систему Джонстауна. Я уверена, что джонстаунские школы лучше школ, расположенных в центре больших городов Соединенных Штатов".
Выступления Джонса были как уроки истории. Он подробно рассказывал, каким образом национальные меньшинства, особенно негры, становились жертвами расизма и капиталистической эксплуатации. Джонс приводил соответствующие примеры и статистические данные. Для многих чернокожих, не имевших образования, часто винивших себя за свое собственное бедственное существование, причин которого они не понимали, практически лишенных чувства собственного достоинства и ощущавших себя действительно существами низшего порядка, проповеди Джонса являлись откровением, раскрывали им глаза. То, что делал Джонс, не было "промывкой мозгов" — скорее, это были беседы равного с равными. Джонс занимался просветительской деятельностью, которая оказывала своеобразное терапевтическое воздействие на тысячи слушателей, потерявшихся от осознания, что они не свободны в обществе, являющемся, как им говорили, свободным. Он помог многим преодолеть это чувство растерянности, объяснив, почему в каждом большом американском городе существуют огромные гетто и почему они в большинстве своем населены чернокожими людьми. Вину за это Джонс открыто возлагал на белых расистов и на социально-экономическую систему США, которая ставит прибыли выше человеческих ценностей и не дает негритянскому населению возможности влиться в основной поток американской жизни. Джонс не прибегал к демагогии. Он слишком глубоко знал суть дела, слишком кропотливо вдавался в детали, а такой подход чужд демагогу. Нельзя сказать, что Джонс был лишен эмоций — он был эмоционален. Но его эмоции дополнялись впечатляющими фактами, статистическими данными и документами, собранными в процессе интенсивного чтения. Никто не мог противопоставить контраргументы тому, что Джонс говорил о социальных болезнях американского общества и угнетении людей с черной кожей. Эффективность речам Джонса придавала их понятность — он говорил логичные вещи, мог часами убедительно доказывать, что в положении негров в США виновата система…
