Гетика - [3]
Такому уклону в сторону аланского происхождения Иордана косвенно способствовал Моммсен[13]. Он доказывал, что Иордан, объявивший себя готом, мог быть тем не менее одновременно и аланом. Для объяснения такого странного положения Моммсен в качестве примера приводит полководца по имени Бесса (Bessa, Βέσσας). По Иордану, Бесса был сарматом (§ 265), а по Прокопию – готом (Bell. Goth., Ι, 16, 2; Bell. Vand., I, 8, 3). Моммсен пришел к неожиданному заключению, что Иордан в отношении Бессы прав, а Прокопий ошибается, но ошибка последнего объясняется тем, что в широком смысле Бесса мог все же причислять себя к готам[14] как представитель племени, тесно связанного с готами[15]. По такой же причине, думал Моммсен, и Иордан, алан по происхождению[16], мог назвать себя готом (§ 316) только потому, что находился среди готов, вне исконной родины аланов[17].
Подобное разъяснение представляется натянутым и даже неестественным: ведь совершенно нет необходимости превращать Иордана, сказавшего о самом себе, что он гот, в алана; кроме того, трудно представить (судя по тексту § 265), чтобы Бесса происходил из одного из трех племен[18] – сарматов, кемандров и гуннов (Prooem., р. VII). У Иордана (§ 265) первая фраза: «Sauromatae ... coluerunt» выглядит случайной, может быть, по небрежности вкравшейся вставкой; поэтому следующую за ней фразу: «...ex quo genere...» надо рассматривать как вытекающую из фразы о готах в Паннонии. Отсюда получается, что упоминаемые здесь Бливила и Фроила, а также Бесса – готы, и, таким образом, сообщения Иордана и Прокопия (он-то мог знать Бессу лично!) сходятся.
Однако не это разъяснение определяет в «Prooemium» Моммсена племенную принадлежность Иордана. По ряду дальнейших упоминаний о его происхождении видно, что Моммсен все же считал его готом, а не аланом. Он называет его «готом, живущим в Мезии или Фракии» («Gothus in Moesia Thraciave degens») или «автором, ведущим свое происхождение от мезийских готов» («auctor oriundus ex Gothis Moesiacis»), а о готах, живущих в Мезии и Фракии, говорит как о тех именно, «из которых происходил, как мы видели, Иордан» («ex quibus Iordanem vidimus oriunduiri esse»)[19].
Что же касается Ваттенбаха, то он лишь вскользь упоминает об указанной Моммсеном[20] симпатии Иордана к аланам и тут же – о его, «как кажется», аланском происхождении[21] (без доказательства, почему Иордан – алан). В последней обработке книги Ваттенбаха, сделанной В. Левисоном[22], который дал общий обзор новейших исследований и мнений историков-медиевистов, уже нет колебаний в отношении того, кем был Иордан – готом или аланом: «Иордан сам причисляет себя к готскому племени» («Jordanis rechnet sich selbst zum gotischen Volke»). Таким образом, точка зрения Моммсена о родственных связях Иордана с аланами признается неправильной[23]. С этим нельзя не согласиться.
В кратких словах (§ 266) Иордан очертил свой род и сообщил о «фамильной», так сказать, профессии: его дед и он сам были нотариями. Имя отца Иордана скрыто в явно испорченном переписчиками длинном слове Alanoviiamuthis (в разночтениях Alaniuuamuthis, Alanouuamocthis). Наиболее убедительной представляется такая осмысливающая это нелепое слово поправка: «Cuius Candacis, Alan [orum ducis], Viiamuthis, patris mei, genitor Paria, id est meus avus, notarius... fuit»[24]. Если допустимо такое расчленение слова «Alanoviiamuthis», то, следовательно, отец Иордана носил готское имя Вийамутис или Вийамут (Viiamuthis – Veihamôts у И. Фридриха[25] или Wiljamops у Ф. А. Брауна)[26]. В автобиографической справке в § 266 Иордан как бы старается дать уточняющее пояснение: он повторяет, что Кандак, которому служил его дед, и есть тот самый Кандак, который был вождем аланов, и что его, Иордана, дед, по имени Пария, и есть, естественно, родитель его отца Вийамута.
Надо думать, что Пария состоял нотарием при аланском вожде Кандаке долгое время, во всяком случае до смерти последнего. По стопам деда пошел и внук. Он был нотарием у крупного военачальника Гунтигиса Базы, который приходился племянником Кандаку по матери. По отцу Гунтигис База был готом из знатнейшего рода Амалов. Иордан указывает имена двух Амалов: отца Гунтигиса звали Андагом (Andagis, Andag), деда – Анделой (Andela).
Конечно, пытаясь очертить биографию Иордана, было бы существенно наметить какие-нибудь хронологические вехи, установить, например, в какие годы он был нотарием, а в связи с этим, когда примерно он родился и в каком возрасте приступил к работе над «Romana» и «Getica». Некоторый свет на годы, когда Иордан был нотарием, проливают сведения, сообщаемые, с одной стороны, Прокопием, с другой – Марцеллином Комитом, и относящиеся, по всей вероятности, к Гунтигису. Путем сопоставления свидетельств этих авторов И. Фридрих пришел к остроумной и настолько убеждающей догадке, что с ней трудно не согласиться. Он предположил, что называемый Прокопием (Bell. Pers., I, 8, 3) военачальник Годидискл (Γοδίδισκλος), участвовавший в войне между Персией и империей в 502—505 гг., был не кем иным, как Гунтигисом[27]. Эта мысль подкрепляется еще и тем, что у Прокопия Годидискл упомянут вместе с Бессой, и оба они определяются как готы (και Γοδίδισκλος τε καί Βέσσας, Γότθοι άνδρες) из тех, что не последовали за Теодерихом из Фракии в Италию. У Иордана Бесса также упомянут почти рядом с Гунтигисом и также назван происходящим из тех готов
