Герой - [135]

9 уровень социальной значимости

Коммерсант клана

Сооснователь клана

Марк Яковлевич Кац, 64 года

12 уровень социальной значимости

Правовед клана

Сооснователь клана

Роза Львовна Резникова, 58 лет

10 уровень социальной значимости

Финансист клана

Сооснователь клана

Геннадий Романович Хороводов, 33 года

8 уровень социальной значимости

Дизайнер клана

Сооснователь клана

Кирилл 'Кир' Кириченко, 35 лет

9 уровень социальной значимости

Коммерсант клана

Григорий 'Свисток' Бойко, 25 лет

7 уровень социальной значимости

Коммерсант клана

Марина Тищенко, 19 лет

3 уровень социальной значимости

Коммерсант клана

Я только теперь понял, что уровень социальной значимости Славки прилично вырос и поднялся с четвертого до шестого. Цифры в профилях показывали, как долго человек присутствует в клане. Более того, теперь я в любой момент легко мог открыть профиль каждого соклановца и в реальном времени наблюдать за изменениями в его самочувствии, отслеживать прогресс в способностях и характеристиках, и это, безусловно, очень хорошо. Сколько компаний развалилось, сколько успешных стартапов пошло ко дну просто из-за того, что их лидер не понимал своих коллег? Осознав это, я поставил себе задачу каждое утро отслеживать состояние своих партнеров и друзей – просто, чтобы знать, что с ними все в порядке.

Интерфейс был в своем репертуаре, и все нюансы мне пришлось выпытывать у Марты.

– Да, Фил, клан – а такое название для группы связанных общим интересом людей выбрано только из-за твоего игрового прошлого – можно развивать. Это повышает коэффициент синергии вашей команды и может дать определенные клановые навыки и умения, – сказала она.

– А как его повышать?

– Совокупность факторов. Как ты, наверняка, заметил, у клана две ветки развития: собственно, сам уровень, который прокачивается рядом известных тебе факторов – от оборота и количества сотрудников до процента удовлетворенных клиентов и известности, то есть, репутации. Это обычные в вашем мире признаки успешной компании. И уровень социальной значимости.

– А что с ним? Я имею ввиду, как он прокачивается?

– Фил, дурашка, – засмеялась Марта. – Тебе ли не знать? Если деятельность вашей компании будет значима не только для вас, как акционеров, но и для общества…

– Мы станем социально значимы.

– Правильно. Но не станем, а уже стали. Пусть клан важен пока только для вас и тех немногочисленных клиентов, чьи проблемы вы решаете, но…

– Я понимаю.

Не отпуская Марту, я посмотрел индикаторы опыта обеих веток развития:

Очков опыта до следующего уровня клана: 0/2000.

Очков опыта до следующего уровня социальной значимости клана: 860/2000.

– Ноль опыта в ветке уровня клана?

– Уровень клана обновляется раз в месяц. Уровень социальной значимости – как обычно, после каждого изменения…

Мы поговорили бы еще, но мои запасы духа садились, и пришлось с Мартой попрощаться. «Полигон», поиск клиентов для Кеши и работы для клиентов, мониторинг клана и долгое копание в настройках – все это создавало перманентный дефицит источника энергии для всех взаимодействий с интерфейсом.

А еще я очень устал.

* * *

Последний рабочий день этой недели – пятница. Пока в нашем новом офисе идет ремонт, мы все так же сидим по своим арендованным помещениям, но, понятно, большую часть времени проводим в нашем с Сявой старом кабинете. У Кеши все заставлено типографским оборудованием, Марк Яковлевич с Розой Львовной ютятся в каморке, а у Вероники такой «творческий беспорядок», что там и присесть негде.

Ребята шумною гурьбой с час назад ушли на обед, а я решил воспользоваться возможностью поработать в тишине, зарывшись с головой в бумаги, подготовленные Розой Львовной, а потому попросил коллег принести и мне что-нибудь перекусить. И вот в тот момент, когда я, кажется, разгадал головоломку финансиста и стал хоть что-то понимать во всей этой безумной череде цифр и таблиц, в офис врывается запыхавшийся Кир Кириченко:

– Фил, наших бьют!

– Кто? Кого? Где? – я вскакиваю с места и быстро иду к выходу.

– Какие-то кавказцы. Славку… – толстяк тяжело дышит. – Там, у крыльца. На улице…

Не дослушав, я мчусь вниз. На лестнице едва не сбиваю с ног степенно поднимающегося Горемычного. Уже в вестибюле различаю женские крики и ускоряюсь еще больше.

Справа от мраморной лестницы, ведущей ко входу в здание, в палисаднике, прикрытом от оживленной улицы кустарником, вижу, как Славку держат за руки двое, а третий, выпятив грудь, что-то втолковывает моему другу. Это Вазген, производитель пластиковых окон и дверей, а заодно – воздыхатель Вероники.

Своих ребят я нахожу чуть в сторонке, причем Гриша держится за живот, а Генка – за челюсть. Кеши не видно, но его и не должно здесь быть – он уехал обедать с заказчиком. Марина рядом с ребятами, и только Вероника что-то кричит, пытаясь урезонить Вазгена, но тот не обращает внимания. С лестницы спрыгиваю сразу в палисадник.

– Что происходит? – спрашиваю, не нуждаясь в ответе, а чтобы привлечь внимание, и подхожу, встревая между Славой и Вазгеном.

– Фил! Скажи ему! – кричит позади меня Вероника.

– Филипп, это наш разговор! – бычится Карапетян. – Не лезь, мы сами по-мужски общаемся.