Герой не нашего времени 2 - [34]

Глава 9

Перед праздниками в полк завезли долгожданную гуманитарную помощь — «гуманитарку», как ее называли. Состояла она в основном из кондитерских наборов, разных там карамелек и шоколадок. Еще завезли большую партию ватных штанов и телогреек. Одежда была явно изготовлена для ношения в местах лишения свободы. Но не для показа мод же ее привезли. Вполне сгодилась в тех условиях. Правда, на всех как обычно не хватило. Первым делом все ценное растащили, как и следовало ожидать, те кто охранял «гуманитарку». Весь комендантский взвод и штаб красовался в вязаных шапочках, также в небольшом количестве присланных с «гуманитаркой». Были и письма от школьников для неизвестного солдата. По большому счету трогательные сочинения. Но самое удивительное и невиданное доселе было шампанское, которое распределили по подразделениям. Это вообще было из ряда вон выходящее событие, приятно обрадовавшее солдат. Правда, долго судили — рядили, правда ли что на каждое подразделение дадут по ящику для солдат или все заберут себе офицеры. Но офицеры торжественно заверяли, что шампанское будет выдано.

Кроме этого, в полк приехали самодеятельные артисты из Дома офицеров делегация из старших офицеров и целый генерал. Генерала хотели поселить с почестями подобающими его высокому званию, но он скромно предпочел избрать местом своей дислокации скромную палатку в медицинской роте. Поступок этот показал генерала не только как человека скромного, но и наделенного определенными рыцарскими качества. Надо заметить, что населяли ту палатку врачи и медсестры медицинской роты, то есть женщины. Да не подумает читатель ничего плохого, просто генералом двигало достойное всяческих похвал желание защитить бедных женщин в столь неспокойном месте. Нет нужды говорить, что обитательницы палатки с радостью приняли такого высокого гостя. Который к тому же еще и весело развлек их, да и не только их, ночью. Но об этом чуть позднее.

А пока на плац подтягивались свободные от службы подразделения под началом своих командиров. Начался праздничный концерт. Произносились поздравительные речи. Играла музыка. Все проходило под открытым небом. Благо погода была совсем не зимняя. Снег так и не выпал. Мороза тоже не было. В целом от души все было сделано. Хоть и маленькая, но радость.

А вечером уже, получили долгожданное шампанское. В полку царила радостная и умиротворенная атмосфера. Пили шампанское и припасенную водку из простых алюминиевых кружек. Закусывали конфетами и консервами. Где были магнитофоны, звучала музыка. Царило простое и искреннее веселье. Пошатываясь, бродили солдаты и офицеры от палатки к палатке. В небо то и дело взмывали осветительные и сигнальные ракеты, трассирующие пули. Кто-то нестройно орал: «Ура!»

Палатку зенитной батареи, где Вовка встречал с ребятами Новый год, почтил своим присутствием замполит полка, старенький уже майор, вместе со своим более удачливым ровесником, полковником из штаба армии. Оба были в том весело-пьяном состоянии, которое заставляет человека вспомнить, что все люди — братья. Поздравив солдат, они угостились водочкой. Попытались повести беседу. Но тут градом обрушились вопросы о начислении «боевых», которые постоянно сокращались. Кто-то стал выпрашивать отпуск. Отделавшись общими обещаниями, политработники поспешили поздравлять следующее подразделение.

Уже в Новом году и веке Вовка отстоял положенное время на посту возле палатки. Он подумал, что видимо уже последний раз стоит на посту и держит в руках автомат. Завтра с него уже спишут оружие. С первой же партией он отправится домой. Контракт уже закончен. Полгода пронеслись. Кто-то из мудрых сказал, что история происходит сначала в трагедии, а потом повторяется в виде фарса. Так произошло и у Владимира. Вторая поездка в эти края прошла для него на редкость легко. Ощущение «дежа вью» не покидало его все эти шесть месяцев. Он не мог забыть те яркие, иногда страшные впечатления первой кампании. Сейчас ничего этого не было. Может просто возраст? Усталость от жизни, ее ударов и неудач? Раньше он с определенным трепетом ждал возвращения. Противоречивые чувства, смутные надежды тогда были в нем. Теперь ничего этого не было. Просто пустота. Ни радости, ни тоски. Многие завидовали ему, ну как же, не пройдет и недели и он будет дома. А что дома то? «Водку пить да баб е…», — как любили говорить о прелестях гражданской жизни. Но он то знал, что снова одиночество, вечная погоня за куском хлеба. Завистливые взоры соседей и вопросы типа, сколько ты там «бабок» заработал. И ведь больше то их ничего не интересовало. А потом, узнав о количестве «бабок» спиной ощущать их завистливые взгляды. Как будто им кто не давал туда же ехать. Или презрительное: «А что ты там, только в штабе сидел». Да хоть и сидел. Езжали бы сами, да сидели бы. А потом деньги кончатся и больше ты ни для кого не интересен. Пожив какое-то время нормально, ты быстро привыкаешь жить «как люди», а потом снова как быдло. Не слишком веселые мысли крутились в его голове. Хотелось радоваться, но слишком трезвый взгляд на настоящее и будущее мешал просто так веселиться сейчас, находясь один на один со своими мыслями. Как назло стоять Владимиру пришлось возле зенитных установок установленных на машинах, стоявших позади палатки. Место полностью безлюдное. Даже почесать язык не с кем было. Спать совсем не хотелось. Хотя в солдатских палатках голоса уже стали затихать.