Герой дня - [10]
– Кто это сделал? - спросил Пёттер.
– Тебе не нравится?
– Я спрашиваю, кто это сделал, - повторил Пёттер.
– А я спрашиваю, нравятся тебе эти девки или нет? - осклабился малый.
Пёттер шагнул к нему. Парень поправил ремешок фотоаппарата. Пёттер перегнал окурок сигареты в другой угол рта. Парень пригоговился щелкнуть «кодаком», но в эту минуту кулак Пёттера со всей силой вмазался в пухлое, розовощекое лицо. Малый как подкошенный рухнул навзничь, изо рта и из носа брызнула кровь. Пёттер сгреб его за френч и успел двинуть еще несколько раз, потом их растащили, и кто-то крикнул «смирно!».
Унтер-офицер Цимер мигом смекнул, что происходит. Смекнул с удовлетворением. С раннего утра его не покидало предчувствие, что между мальчишкой с иконами, убитыми девчонками, световыми сигналами и его двумя любимцами существует какая-то связь. Теперь предчувствие стало подозрением. А это уже кое-что, если действовать с умом. Природный талант криминалиста, сызмальства оттачиваемый чтением дешевеньких детективов, расправил крылья. Надо найти русского мальчишку, затем по возможности выявить, кто стоит за его спиной, и, наконец, установить связи этих двух красавцев с гражданским населением. Главное - cherchez la femme{4}. Дельце для Муле, как по заказу. А чтобы эти подонки не сумели замести следы, немедленно обоих под арест, хотя бы на день-другой. Что касается Пёттера, все проще простого: истязание младшего по званию. С Рудатом сложнее. И тут Цимера осенило. Он показал на трупы и обратился к Рудату:
– Выньте бутылки.
Глаза солдата горели патологической ненавистью к начальнику, какую Цимер неизменно замечал у новобранцев, когда они были готовы отмочить глупость. Ну что ж.
– Я просил вас, Рудат, убрать бутылки, - ласково повторил Цимер. - Это приказ.
Рудат не шевельнулся.
– Очень глупо с вашей стороны, Рудат, - сказал Цимер. - Для ученого мошенника вроде вас чертовски глупо. Через десять минут доложите командиру роты, что отказались выполнить приказ. А вы, обер-ефрейтор Пёттер, пойдете под арест за избиение младшего по званию. - С этими словами Цимер удалился, гордо выпятив живот. Как замечательно, когда все наконец-то в твоих руках.
– Я частенько вижу вещие сны, это у меня от бабушки, - сказал Пёттер Рудату на обратном пути. - И знаешь, мне открылось, что в ближайшие дни этот предприимчивый патриот падет жертвой трагической случайности. Выйдет ночью проверять караул и наткнется ненароком на спотыкач от дисковой мины. Сволочь так и напрашивается.
– Если б он еще разинул пасть насчет бутылок, я бы его прикончил, - сказал Рудат. - Хватит, я в этом свинстве больше не участвую.
– Гордые речи прекраснодушного воина, - похвалил Пёттер. - Будь я в курсе, ничего бы не случилось.
– Ты был пьян.
– Верно. И тем не менее. Девчонки-то не те, про которых ты думал, а?
– Нет. Другие. Но что это меняет? [64]
– Очень многое. Солдат ведь как-никак не привык убивать родных и знакомых. Для этого требуется внутренняя убежденность почище нашей. Только где ее взять?
Рудат почувствовал, что ему и вправду стало легче. Без всякой причины, но стало легче. Теперь он мог взглянуть на случившееся со стороны и поразмыслить. Может, они давно убили отца в Бухенвальде, а он тут таскает им пулеметы до самой Волги и обратно до Сейма и убивает по ночам пятнадцатилетних школьниц.
– Хватит с меня. Я им больше не цепная собака. Нет.
– Да брось ты копаться в дерьме, - оборвал его Пёттер. - Я вчера сменял твои кремешки на копченую гусиную грудку. Съедим сегодня, перед тем как идти к Красавчику Бодо.
Пауль Цимер выбрал для рапорта на редкость неудачный момент. Обер-лейтенант Вилле только что получил приказ участвовать в операции против партизан. Надо сказать, речь шла не о какой-то заурядной акции вроде сожжения деревни или выкуривания бандитского гнезда, нет, речь шла о широкой карательной экспедиции против главного партизанского штаба, обнаруженного в Требловских лесах. Партизаны поставили под угрозу материально-техническое обеспечение и подготовку летнего германского наступления на Курской дуге. Вот почему возникла настоятельная необходимость бросить против них довольно крупные фронтовые части совместно с подразделениями СС и жандармерии. Самая грязная и опасная работа, какая только могла выпасть на долю строевого офицера. И самая неблагодарная. Вилле было поручено командовать батальоном. «Уж конечно, никто из господ батальонных командиров не пожелает расстаться со здешней спокойной жизнью, - кипятился Вилле. - Черт бы побрал это кадровое офицерство! Знай себе подыгрывают друг другу. В голове только лошади, бабы да ордена. И пьянки. А priori - это для них один сорт шампанского, а posteriori - другой. И все-таки самое ужасное в этих операциях против партизан то, что ни передовой, ни тыла попросту не существует. Черт подери, ведь специально в офицеров метят. Ох и проходимцы!»
– Значит, так, Муле: принесите мне обычный маскхалат, поношенный, потом теплые сапоги и обычную фуражку.
«Должно быть, их тысячи - ведь каждую неделю только в районе Сум взлетает на воздух больше двадцати транспортов. А они еще занимают деревни, взрывают склады боеприпасов и устраивают в лесу аэродромы! Что ж это за люди? Для чего им это? Кто их заставляет? Массовая муштра. Массовые рефлексы и бездумно затверженные пропагандистские клише. Выделяют жертвенное мужество, как собаки желудочный сок - по звонку. Ну и, конечно, атавизмы - жажда смерти, жажда убийства, страсть к разрушению и так далее».
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.