Герой чужой войны - [105]

Демин кивнул, и они выпили за успех. В тот вечер командор долго сидел и размышлял. Хмель ушел из головы окончательно, оставив легкое послевкусие во рту и приятную расслабленность в теле. Мысли в такой ситуации текли спокойно, не цепляясь друг за друга.

Как раз то состояние, когда можно поразмыслить о перспективах, и своих, и всего человечества.

С собой все было как раз более или менее понятно. Попал, что называется, в струю. Немного личной храбрости, хороший кусок удачи - и вот ты уже на личном контроле императора. Не в ближнем круге, разумеется, но и положение человека, подчиненного главе государства напрямую, стоит немало. А раз так, есть шанс подняться так высоко, что дух захватывает. Демин был в достаточной мере честолюбив и понимал, что находиться вблизи начальства с точки зрения карьеры весьма перспективно, хотя и рискованно. Однако трусы не становятся офицерами - отсеиваются еще на этапе психологического тестирования, и Демин готов был рискнуть.

А вот с перспективами человечества было куда интереснее и страшнее, и будущее людей при нынешних раскладах оставалось туманным. В отличие от древней истории, которую в училище давали весьма поверхностно, поскольку практической информации из нее извлечь можно было не так и много, историю новейшую Демин знал хорошо. Правда, несколько однобоко, в основном с точки зрения военного аспекта. И поэтому не хуже других понимал, что, если Конфедерация начала играть с огнем, ее раздавят. Империя и сама на это способна, да и соседи помогут - тут даже исламисты в стороне не останутся. А вот дальше будет хре­ново. Рухнет вся с таким трудом созданная система противовесов, и человечество начнет войну всех против всех. И соседи в стороне тоже не останутся, постараются ударить в спину ослабевшим победителям. Не-ет, прав император, не желая этой войны, но и оставить безнаказанным такой вызов попросту нельзя. Стало быть, остается одно - выполнять приказ. Те, кто сидит выше, наверняка имеют перед глазами намного более полную картину, чем скромный провинциальный командор.

ГЛАВА 16

Конфедерация. Созвездие Скорпиона.

Звезда OGLE-2005-BLG-390L. Пограничная база «Меерсон-Брава».

Год до текущих событий.

Они летали. Боже, как они летали! В те моменты, когда они были едины с кораблем, им казалось, что всемогущи, всесильны и способны справиться с любым врагом. Правда, иногда это пьянящее ощущение проходило совсем, а порой накатывало волной, заставляя верить, что корабль - продолжение их тел. Это своей кожей, а не броне-покрытием они чувствуют бархат космоса и прикасаются к нему. Это они, а не драккар несется вперед с головокружи­тельной скоростью, и дыхание перехватывает от восторга, а не от перегрузок. И не важно, где верх, где низ... Так здорово кувыркаться от нахлынувшего счастья, когда в поле зрения то появляется, то исчезает планета, окутанная в розоватую дымку отсветом багряной звезды.

И как же это ненавидели штабные, медики, а в особенности капитан Чин! Как он орал на них, когда позволяли себе такое! Но даже его ор и угроза наказания теряли силу, когда они летали. А пока летали - они жили, они были здесь и сейчас, а вчера и завтра для них не существовало.

Даже когда они вступали в бой и наперерез летел противник, выпуская заслон из торпед, и приходилось уклоняться и петлять, даже тогда не верилось, что это по-настоящему, что это не игра... И даже когда это не оказывалось игрой и кто-то из товарищей погибал, еще некоторое время им казалось, что он или она рядом. Да, это было сумасшествием, полным съездом крыши - как называл это Вольфган, однако они никому и никогда об этом не говорили. Им казалось, что они и так сумасшедшие, так зачем же еще больше пугать медиков, которые порой не знали, что делать с тем, что творилось с их организмами и в их организмах.

Их переформировали, заново собрав по звеньям. Их подбирали по способностям, по манере летать, по... неизвестно, кто был тот гений, что подбирал их один к другому, но и в звене они были единым организмом, все двенадцать. И наверное, только поэтому они чувствовали товарищей, когда тех уже не было с ними. Физически не было, а вот в космосе, в полете, в кураже они продолжали жить.

Александру за особенно частый «крышеснос» сняли с ведущего звена и переопределили в другое - Вольфгана Крафта. Но девушка не возражала. У Вольфа больше способностей было к руководству, чем у нее. А еще им в звено с другой базы перевели их бывшую сокурсницу Хлою Браун. Как оказалось, девушка тоже попала в эту программу, только на другой базе, но затем центр там расформировали, перекинув на «Меерсон-Брава», а обычных летчиков с «Меерсон» отправили на базу, с которой прибыла Хлоя. И позывной у девушки остался, как и прозвище, - Булочка. И они трое - Черри, Полярник и Булочка - составляли костяк звена, а уже к ним тянулись все остальные.

Их звено было лучшим, а может, и не лучшим, но им хотелось так считать. А еще хотелось летать, просто летать. Но приходилось сражаться, причем все чаще, и потери то­варищей увеличились. Конечно, если сравнивать с простыми пилотами, их потери были исчезающе малы, но они все же были.