Героини - [13]

— Как скажете, сэр.

— Приведи ее ко мне! — взревел он. Взялся одной рукой за ножны, откашлялся. Голос у него был низкий, можно сказать, царственный — повелевающий и вежливый одновременно. Должно быть, он понял, что мне страшно, потому что добавил, понизив голос: — Я буду ждать здесь.

— Я приведу ее утром.

Я не осмеливалась поднять на него глаза, мне всегда было трудно лгать. А уж такому человеку — тем более. Конор нравился мне, но инстинкт подсказывал: с ним надо держать ухо востро. И мускулистый, и пахнет от него здорово, но нельзя забывать: он настоящий охотник за женщинами. Надо бежать от него куда подальше, из темного леса на просторы широкого луга с душистыми травами и цветами. Луг — мое убежище.

— Что ж, отлично. Тогда до завтра, — сказал он.

— Вам нужна еда?

— Перебьюсь. — Он скромно потупился, пожал широченными плечами. — На своем веку мне довелось добыть немало диких кабанов.

Я снова склонила голову и с трудом сдержалась, чтобы не ляпнуть, что бык подойдет ему гораздо больше.

— Как скажете, сэр.

С этими словами я развернулась и бросилась бежать, лишь сочные стебли похрустывали под шлепанцами. Мне не хотелось, чтобы Конор видел, что я без проблем могу выбежать на луг. Это могло разозлить его, заставить почувствовать свое бессилие, а потому я побежала по боковой тропинке. В опавшей листве что-то шуршало. На мгновение мне показалось, что это Конор. Но, решив, что этого не может быть, я даже не оглянулась. Впереди показался деревянный указатель с шестью стрелами — старинный дорожный знак для фургонов переселенцев. Я ходила мимо него тысячи раз, знала, что если идти в том направлении, куда он указывает, то можно пешком добраться до Чикаго. Кроны деревьев, темнее неба, шумели над головой. Сперва я слышала только свои шаги. Потом вдруг мне показалось, что сзади раздается топот копыт. Может, у Конора есть сообщники?.. И я помчалась еще быстрей, вытаращив от страха глаза. Я боялась посмотреть назад, но боялась и не оглянуться. Наконец деревья расступились, передо мной простирался луг. Только теперь я осмелилась посмотреть назад. Конора видно не было.

Я помчалась через луг. По сравнению с темнотой леса здесь казалось светло, как днем. Ничто не загораживало звезды, сверкающие на небе. Среди травы мелькали безмолвные золотистые светляки. Полумесяц поднимался над линией электропередач. Голова кружилась от сладковато-мятного запаха цветов. Я пробежала через болотистое местечко возле ручья, безжалостно давя на себе комаров. Коленки в крови и грязи, ноги и руки в синяках, но мне было наплевать. В прохладной траве стрекотали кузнечики. Вот истинный вкус свободы! И тут я увидела наши окна, сияющие розовато-золотистым светом. Я почти дома. Весь шарм Конора куда-то улетучился. Только теперь до меня дошло, что он мог сделать со мной все, что угодно, — даже убить. Ведь он похитил меня! Этим вечером мне пришлось пережить гораздо больше, чем маме, всю жизнь общавшейся со своими героинями. Вариантов было всего два. Или я повстречала героя, или же мчалась верхом на лошади вместе с самым настоящим злодеем.

Глава 8

Возвращение блудной дочери * Я засыпаю как убитая * Грозный офицер Мэрон * Мама предает меня * Первый удар ниже пояса * Меня записывают в сумасшедшие

Я захлопнула за собой дверь и обессиленно привалилась к дубовой панели. В ту же секунду из гости ной вылетела мама, длинные рыжеватые волосы небрежными прядями рассыпались по плечам.

— Пенни! Где ты шлялась, черт побери?

Я пыталась отдышаться, ловила ртом воздух, не верила, что нахожусь дома. Прищурясь, взглянула на люстру из мутно-розового стекла с отбитым краем, что висела над головой. Затем опустила глаза, увидела ноги в синяках, пальцы, торчащие из грязных шлепанцев, — очень неуместно выглядели они на керамическом полу. Мне вдруг показалось, что я пришла в чужой дом. Вспомнилось, как хорошо было на лугу. А здесь диванчики, обитые выцветшим бархатом, и потрепанные персидские ковры напоминали декорации к фильму. В лесу со мной что-то произошло, я уже не была прежней девочкой и никогда ею не стану, и этот дом тоже никогда не будет до конца моим.

— Ты только посмотри, на кого ты похожа! — воскликнула мама.

Я подошла к вешалке, глянула в небольшое овальное зеркало. Растрепанные волосы, стоящие дыбом, на щеках и на лбу тонкие царапины и полосы грязи. Видок у меня был еще тот: глаза вытаращены, рот открыт, веснушчатый лоб в поту. Внезапно раздался бой старинных напольных часов. Была четверть первого.

— Я чуть с ума не сошла! — крикнула мама. — Где ты была?

Ситуация смахивала на фарс, на ссору из-за нарушения комендантского часа. Я едва не расхохоталась.

— Уж не в лесу ли, а?.. Сколько раз я говорила тебе, чтоб не ходила вечером в лес!

— Знаешь, мне не семь лет! — рявкнула я в ответ. — Я всегда ходила в лес и буду ходить!

— Что?..

Болтливый язык вновь подвел меня. Пожалуй, зря я это сделала. Еще несколько минут назад я готова была поклясться, что никогда и ни за что больше не приближусь к лесу, но теперь вызов брошен. Отступать поздно. Мое хрупкое юное эго отказывалось признавать, что мама права. Чтоб избежать дальнейшего скандала, я заплакала.