Героические злоключения Бальтазара Кобера - [11]
«Даже больше, чем доктор Тобиас Пеккерт?» – спросил Бальтазар.
«Даже больше».
«И даже больше, чем ректор Дитрих Франкенберг?»
Она улыбнулась его наивности.
«В тысячу раз больше, смешной ты человек! Люди, о которых ты говоришь, не имеют души. Как же могут они приблизиться к Богу и к Его небесному воинству?»
Бальтазар размышлял минуту, потом сказал:
«Но ведь это пастор Якоб Фюрстенау представил меня ректору! И разве мой отец не ликовал от мысли, что когда-нибудь я стану доктором этого богословия?»
«Якоб – человек порядочный, – ответила ему Валентина, – но он никогда не умел отличить дьявола от кота! Что же касается твоего отца, нашего дорогого Иоганна Сигизмунда, то когда он попал на небо и смог читать в сердце Франкенберга, он думал, что умрет второй раз – таким увидел он его сухим и полным ненависти…»
Бальтазар перекрестился и поцеловал кончик своего большого пальца – так учила его делать Гертруда, чтобы отвратить дурной глаз. И со вздохом произнес:
«Какой мир! И какие люди в нем правят!»
«Так оно и есть! – сказала Валентина. – Но ты привыкнешь…»
«Никогда! – воскликнул он, приподнимаясь с каменной кладки. – Но объясните, почему ректор хочет отправить Бонгеффера на костер?»
«Потому что Бонгеффер напечатал произведения, запрещенные ректором».
«И что же было в этих произведениях. Ошибки? Хула против Бога?»
«Ни того, ни другого, – отвечала Валентина. – Там речь идет о Святой Деве, которая рассматривается как мировая душа, София. Это она зажигает звезды и сердца праведников. Скоро ты обо всем этом узнаешь».
Бальтазар не очень понял, о чем говорила Валентина, а в особенности, ему было непонятно, почему эти идеи не пришлись по вкусу ректору Франкенбергу.
– Что это ты стоишь с разинутым ртом? – спросил его «горлан». – Глазеешь на ворон?
Они возвратились в дом, где их уже ждал богато накрытый стол. Торговец уехал. На его месте сидел разносчик книг и икон, который рассказал, что полиция Дрездена арестовала тридцать горожан по подозрению в том, что они прятали печатника.
– Лучше бы не сделали и паписты… – заметил один из братьев. – Все эти служители Церкви, в каком бы лагере они ни находились, только и грезят, что о доносах, пытках да смертных казнях, чтобы так навязывать всем свой закон. Бедный Христос, если бы Он сейчас воскрес! Сегодня те же люди, которые Его распяли, и выставляют себя Его наместниками!
– Прикуси язык, – сказала мать. – Кто более виновен, служители Церкви, здесь они находятся или там, или правители, которые отпустили им вожжи? Пусть император правит, а Церковь – молится!
В это время Бальтазар рассматривал иконы и картины, которые принес разносчик. На них были изображены чудо святого Николая, то, где он воскресил детей, засоленных в кадке, рассказ о волке, который съел вола, Страсти Господа Нашего Иисуса Христа в трех красках, нарисованные на трафарете и с легендой в стихах, чудесные приключения рыцаря Роланда и его крестного отца, седобородого Карла, – все это весьма позабавило нашего друга. Но больше всего заинтересовала его картина, которая называлась «Мир навыворот»: там можно было увидеть человека, тащащего плуг и погоняемого волом, ребенка, кормящего свою мать, рыб, летающих в воздухе, и птиц, плавающих в море, свинью, которая закалывала мясника, и другие несуразности подобного рода.
– Как это понимать? – спросил Бальтазар.
– Это образ меняющегося времени, – ответил ему разносчик. – Когда-то святые были мучениками – сегодня они сами пытают и убивают людей. Когда-то цари были добры к народу, которым правили; сегодня царями правят волки и с их помощью высасывают кровь из народа, как из зарезанного барашка. Поэтому мир похож на этого человека, которого ты здесь видишь и который стоит на голове с поднятыми вверх ногами. И никому нет до этого дела…
– Но в таком случае, – спросил Бальтазар с присущей ему логикой, – что надо сделать, чтобы поставить его с головы на ноги?
– Доброе сердце… – сказала мать, погладив его по голове, а потом заговорила о чем-то другом, что весьма удивило юношу.
В два часа рабочие возвратились на стройку, а разносчик поехал дальше, взяв записку для Паппагалло на тот случай, если он ему встретится.
– Ну а мы, – сказала мать, – мы пойдем в гости к человеку, который будет очень рад тебя видеть.
Она набросила на голову платок и вышла в сопровождении Бальтазара. Узкие улочки Кобурга создавали такой запутанный лабиринт, что наш друг следовал за матерью, не представляя себе, куда она его ведет. Она повернула направо, потом налево, поднялась по ступенькам лестницы, прошла под аркадой, опять свернула налево: словом, после получасовой ходьбы Бальтазар не мог бы сказать, где он находится.
Наконец мать постучала условным стуком в низенькую дверь, похожую на дверь погреба. Послышалось скрежетание открываемого засова. Они вошли в какую-то темную дыру и ощупью пробрались к другой двери, за которой открывался вход в подземную печатную мастерскую, где Бальтазар увидел два ручных пресса.
– Мы встретимся с Валентином! – воскликнул юноша.
– А вот и я, – сказал работник, стоявший у пресса, оборачиваясь к ним.
И Бальтазар увидел человека, которому он помог бежать из семинарии, но которого тогда плохо рассмотрел в темноте. Валентину было лет шестьдесят. Седой, худощавый, с бородкой, удлинявшей его лицо, он с благодарностью обнял нашего друга.
Перед вами «подлинная история современного Дон Жуана» — мужчины, покоряющего и уничтожающего женщину за женщиной. Но — на каждого Дон Жуана найдется и дона Анна, и донной Анной дня этого «жестокого соблазнителя» станет молоденькая актриса-интеллектуалка, хорошо знающая, КАК именно указывают «профессиональным обольстителям» НА ИХ МЕСТО.«Черная комедия»?Притча?Современный «роман нравов»?Прочитайте — и решите сами!
Странный манускрипт найден в библиотеке ВатиканаДревняя рукопись, открывающая НЕИЗВЕСТНУЮ СТРАНИЦУ раннего христианства?Гениальная подделка, сработанная мастерами интриг — венецианцами?Фальшивка, подброшенная разведкой одной из супердержав?За исследование манускрипта берется один из ЛУЧШИХ специалистов Ватикана и… неожиданно бесследно исчезает.Кому выгодно, чтобы тайна оставалась тайной? И сумеет ли кто-нибудь ее раскрыть?
«Мастерская несбывшихся грез» – это вымышленная автобиография молодого человека, который волею судеб и обстоятельств затянут в водоворот загадочных событий, путешествуя из страны в страну от приключения к приключению, он встречается с разными людьми, и неизвестными, и знаменитыми, той таинственной и мрачной эпохи…
Микки Доннелли — толковый мальчишка, но в районе Белфаста, где он живет, это не приветствуется. У него есть собака по кличке Киллер, он влюблен в соседскую девочку и обожает мать. Мечта Микки — скопить денег и вместе с мамой и младшей сестренкой уехать в Америку, подальше от изверга-отца. Но как это осуществить? Иногда, чтобы стать хорошим сыном, приходится совершать дурные поступки.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.
Наша книга — это сборник историй, связанных с репрессиями граждан за их высказывания в социальных сетях. С каждым годом случаев вынесения обвинительных приговоров за посты, репосты и лайки становится все больше. Российское интернет-пространство находится под жестким контролем со стороны государства, о чем свидетельствует вступление в силу законов о «суверенном интернете», «фейковых новостях» и «неуважении к власти», дающих большую свободу для привлечения людей к ответственности за их мнение.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
Даже в парфюмерии и косметике есть пробники, и в супермаркетах часто устраивают дегустации съедобной продукции. Я тоже решил сделать пробник своего литературного творчества. Продукта, как ни крути. Чтобы читатель понял, с кем имеет дело, какие мысли есть у автора, как он распоряжается словом, умеет ли одушевить персонажей, вести сюжет. Знакомьтесь, пожалуйста. Здесь сборник мини-рассказов, написанных в разных литературных жанрах – то, что нужно для пробника.
В романе Б. Юхананова «Моментальные записки сентиментального солдатика» за, казалось бы, знакомой формой дневника скрывается особая жанровая игра, суть которой в скрупулезной фиксации каждой секунды бытия. Этой игрой увлечен герой — Никита Ильин — с первого до последнего дня своей службы в армии он записывает все происходящее с ним. Никита ничего не придумывает, он подсматривает, подглядывает, подслушивает за сослуживцами. В своих записках герой с беспощадной откровенностью повествует об армейских буднях — здесь его романтическая душа сталкивается со всеми перипетиями солдатской жизни, встречается с трагическими потерями и переживает опыт самопознания.