Герои, жертвы и злодеи. Сто лет Великой русской революции - [2]

Французский посол в Петрограде Морис Палеолог в своём рапорте французскому МИДу доносил, что «…в случае восстания нельзя рассчитывать на армию… мы должны уже теперь предвидеть банкротство нашей союзницы [России] и сделать из этого все необходимые выводы».

Недовольны были и те, кто трудился на заводах и фабриках. Рабочие крупнейшего в Петрограде Путиловского завода попытались поднять забастовку, несмотря на то, что завод с началом войны был национализирован, а забастовки на казённых военных заводах запрещались. Власти тут же объявили о его закрытии и в результате на улице оказались 36 тысяч озлобленных рабочих.

Попытки переворота

Думская оппозиция атаковала царя, требуя введения в стране «ответственного министерства» (то есть правительства, назначаемого Думой и ответственного перед Думой). Это фактически означало бы переход России от самодержавия к конституционной монархии. Царь отклонил эти предложения и принял роковое решение. Создав новую ставку Верховного Главнокомандующего со штаб-квартирой в Могилёве, он оставил столицу и выехал к войскам. Главным авторитетом в Петрограде оставалась царица, находившаяся, как полагали многие, под сильным влиянием Распутина.

Среди правящей элиты нарастала тревога, многие понимали, что стране грозит неминуемая катастрофа. Лидер партии «Союз 17 октября» А.И. Гучков, по своим собственным позднейшим воспоминаниям, попытался организовать переворот с целью отречения Николая II, и замены его на одного из великих князей. В ноябре другой авторитетный депутат П.Н. Милюков в Думе открыто обвинил правительство обрусевшего немца Б.В. Штюрмера в ведении закулисных мирных переговоров с Германией, публично заявив: «Что это, глупость или измена?». Все это вело к дискредитации власти в глазах населения.

В декабре в Юсуповском дворце был убит Григорий Распутин, что у одних вызвало восторг, а у других страх и смятение. Уже потом стало известно зловещее предсказание самого Распутина, сделанное им царю: «Убьют меня, погибнет вся Россия!»

1 января 1917 года группа заговорщиков предложила великому князю Николаю Николаевичу занять трон. Великий князь отказался от подобного предложения, заявив, что «мужик и солдат не поймут насильственного переворота», однако ничего сообщать царю он не стал.

В конце февраля городские власти принять решение о введении карточек на хлеб с нормой один фунт на человека в день. Это вызвало панику и стремление запастись хлебом, толпа стала громить булочные.

Сил для спасения не было

Царское правительство, конечно, чувствовало приближение грозных событий. Но ненадежными оказались даже гвардейские части. Лучшие, преданные царю кадры гвардии, – около 70 процентов, – погибли на фронте. А оставшиеся в тылу, в Петрограде, присоединились потом к восстанию, включая даже отборную сотню Собственного Его Императорского Величества Конвоя. Единственной лояльной царю силой оказались полицейские, которых в Петрограде насчитывалось всего около 3,5 тыс. на более чем 2-х миллионный город.

Трагедия усугублялось тем, что на многих ответственных постах, как и в СССР в 1991 году, оказались слабые и некомпетентные люди. Последний царский министр внутренних дел А.Д. Протопопов, например, увлекался мистикой, и некоторые современники высказывали сомнения в его психической нормальности. После революции Протопопов был арестован и какое-то время содержался под охраной в психбольнице.

Все против монархии

Уже к концу 1916 года все политические партии и группировки объединились в оппозиции к монархии. Даже правые настаивали на переменах, считали, что все дело не в образе правления, а в конкретных людях. Что стоит их убрать, как все в стране пойдет должным образом. Николая II отказались поддержать даже его ближайшие родственники – великие князья.

На февраль 1917 года в России насчитывалось 15 великих князей. Из них фактически никто не поддержал царя. Наиболее влиятельный, великий князь Николай Николаевич, во время событий агитировал Николая II за отречение, наиболее вероятный преемник, Михаил Александрович, отказался принять власть. Великий князь Кирилл Владимирович вообще перешел потом на сторону революции и демонстративно надел красный бант.

Вечером 25 февраля император направил командующему Петроградским гарнизоном генералу Хабалову телеграмму: «Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны с Германией и Австрией. Николай». Но было уже поздно…

Как это было

Гром грянул 27 февраля, когда запасные батальоны Волынского, Литовского, Преображенского отказались подчиняться командирам и присоединились к народу. Во второй половине дня восстали Семёновский и Измайловский полки, запасный автобронедивизион. Были заняты Кронверкский арсенал, Арсенал, Главпочтамт, телеграф, вокзалы, мосты. Государственная дума назначила Временный комитет «для водворения порядка в Петербурге и для сношения с учреждениями и лицами».

События нарастали, словно снежный ком. Ночью 28 февраля Временный комитет объявил о том, что берет власть в свои руки. Восставшие заняли все вокзалы Петрограда. 1 марта восстали Кронштадт и Москва. Ночью 2 марта Николай II подписал манифест о даровании ответственного министерства, но было уже поздно. Начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Алексеев запросил телеграммой всех главнокомандующих фронтами их мнение о желательности при данных обстоятельствах отречения императора от престола в пользу сына. Все они и сам генерал Алексеев высказались за отречение императора от престола.